Не прощаемся. «Лейтенантская проза» СВО

В полчетвертого звонит телефон с КП. Из штаба диктуют график авианалетов. Сейчас будут работать наши вертолеты. Дежурный, скривившись, слушает сообщение и вертит в руке шариковую ручку. Перед ним раскрыт журнал записей, но он ничего туда не записывает.

— Хрень эти авианалеты. Толку от них ноль. Вчера чуть саперов не грохнули.

— Так вроде грохнули, — ухмыляется «Проза», вспоминая историю про тепловую ловушку.

— Не! Это не в этот раз. В прошлый. Лейтенант, командир саперной роты, получил задачу выдвигаться, вышел, а луна — полная, светло как днем. Ну и решил обождать полчаса. Так «сушка» спустя двадцать минут ФАБку в то место аккурат и приложила, куда им мины идти ставить… Так бывает…

Тяжело «Прозе» с десантниками. Все их рассказы о войне из жанра «так бывает». Ни развития характера, ни неожиданных сюжетных поворотов.

— Да ладно вам жаловаться, — говорит дежурный по «Шале», — вон старший лейтенант из первого батальона, вчера «пятисотился», а сегодня в одиночку вышел против трех танков, сжег один и погиб героем. Железные яйца! Как вы сказали? Дуга характера? Изменение характера меньше суток заняло. Что в душе у человека произошло?

— С женой поговорил, — вспоминает «Проза» «Филина».

Просыпаются операторы БПЛА — у обоих одинаково мятые лица. Молоденький командир расчета лейтенант Дима улыбается «Прозе» так, словно стесняется показать зубы, отворачивается, включает оборудование. Второй номер — Сергей, значительно старше командира, смотрит холодно, уходит наружу возиться с проводкой.

Через некоторое время «Проза» слышит, как операторы обмениваются непонятными словами сквозь щель в перекрытии блиндажа. Потом Дима уходит.

Удивительно, что на фоне невысоких в среднем десантников оба оператора БПЛА высокого роста.

«Синица» появляется на ППУ доложить, что развоз припасов окончен.

— Остаетесь, Владимирыч? — обращается он к «Прозе».

— Да. Задержусь на денек.

* * *

— Ты куда едешь, «Шах»? — ругается зам по тылу «Синица» на водителя КамАЗа, в котором выезжает из Кронштадтского.

— Разворачиваться!

— Сука, ты нас к хохлам везешь.

КамАЗ рывком останавливается. Машина в страшном состоянии. Все ручки обломаны, зеркальца оторваны, стекла — в трещинах, повсюду в кабине стойкий запах масла.

— Что ты им скажешь? «Разрешите развернуться?» — злится «Синица».

КамАЗ стоит в поле в двадцати метрах от развалин Кронштадтского.

— Какого хера ты встал? ПТУР ждешь?

— Думаю, как развернуться.

— Чего тут думать? У тебя КамАЗ! Прямо здесь разворачивайся!

«Шах» ведет грузовик так, чтобы влететь в каждую яму и выбоину. За Кронштадтским от тряски у КамАЗа рвется тент, и «Шах» останавливается его подобрать.

— «Шах»! Как можно так убивать машину? — возмущается «Синица». — Видел бы тебя наш писатель! Ты б у него в советской армии под суд пошел прямо из этой кабины. А мы добренькие… нянькаемся с вами, разгильдяями. Но ты довыделываешься! Вставит «Проза» тебя, мудака, и твой засранный КамАЗ в свою книжку о десантниках, даст тебе шанс поцарапать историю!

Глава 13 Наш любимый геройский казах

«Гризли» выводит разведроту на левый фланг. Скептически осматривает окопы, вырытые четвертой ротой. Воевать можно, но кое-что следует поправить. Бойцы орудуют лопатами, «Гризли» заказывает по рации гранатометы. КамАЗу следует ехать из Громовского не через Кронштадтское, а через Бесполезное.

Левый фланг полка упирается в шоссе, что тянется с северо-запада на юго-восток от Бесполезного в Громовское. Сзади слева — Т-образный перекресток, на северо-восток начинается дорога в Кронштадское, где находится ППУ полка. Впереди — захваченная «немцами» Сухая Балка, правый фланг полка упирается в околицу ничейных Знаменок.

Разведчики не успевают поправить окопы, начинается артобстрел. Украинские снаряды перемешивают лесопосадку. Контрбатарейной борьбы с нашей стороны нет. Озабоченный слабостью левого фланга кэп присылает в помощь три танка, которые маскируются в следующей лесополосе позади.

В девять утра передок приходит в движение. В двух километрах впереди маневрирует легкая бронетехника «немцев». Знакомые БМП и незнакомые черные внедорожники устраивают «карусель» — выскакивают из украинской лесопосадки, делают несколько выстрелов и снова скрываются.

Чуйка подсказывает «Гризли»: что-то здесь не так.

Так и есть, пока легкая бронетехника на пределе дальности поливает огнем наш передок, два польских танка крадутся, прикрываясь деревьями, в сторону Бесполезного. Подставляют борта, но пытаться ПТУРить их сквозь кусты — впустую тратить ракеты.

— «Аляска», «Аляска», я — «Гризли», прием!

— «Гризли», я — «Аляска», прием! — немедленно отзывается рация.

— Кто у нас слева? Я — «Гризли». Прием!

— Морпехи. Позывной — «Сцена». Я — «Аляска», прием!

Открывают огонь наши танки. Поляки немедленно отвечают. Над окопами разведчиков в обе стороны летят снаряды. Иногда они чертят пыльные белесые полосы, касаясь степи.

«Гризли» уходит на левый фланг и из окопа в бинокль изучает Бесполезное.

По деревне движутся три БМП, и от дома к дому мечутся зеленые фигурки.