Не разлей вода

– О деньгах. Я понимаю, что предстоят большие траты. Я постараюсь, чтобы у тебя и у ребенка было все самое лучшее. Но это не будет сразу.

– М-м-м-м, как же вкусно! – облизнулась Аля, покончив с хачапури.

– Ты не слушаешь меня? – удивился Сергей.

– Не-а.

– Почему?

– Я знаю, что ты скажешь. Что надо потерпеть, что все будет, что наша жизнь не такая, к какой я привыкла…

– Ну, приблизительно это… – смутился Батенин.

– Так вот. Не старайся, не трать время, а главное, не переживай. Я не такая избалованная, как могло бы тебе показаться. Я выносливая. А я считаю, это главное женское качество.

– Еще ум. Ты забыла, – с иронией произнес Сергей.

– Этого добра у нас хоть отбавляй. Поэтому скажу тебе так. – Тут Аля откашлялась: – Ты голову ерундой не забивай. Мне наша жизнь очень нравится. Я люблю тебя и люблю наш дом. Понимаешь? И ребенку здесь будет хорошо. А когда окончательно разбогатеем, тогда купим что-то просторнее.

Сергей улыбнулся: его жена, может, и привирала, но делала это очень убедительно. И от ее убедительности появлялись силы. Конечно, все у них будет хорошо.

Новый год семья Батениных встретила вдвоем. Они ели мясо, которое приготовил Сергей, пили чай с пирогом, который испекла Аля. Они лежали на диване, смотрели старое кино, грызли орешки и наслаждались жизнью. Одно их удручало: они не смогли поздравить свои семьи. Олег Петрович не ответил на звонок Али, а мать Сергея торопливо шепнула: «Отец не велел с тобой разговаривать. Но я тебя поздравляю!» – ответа сына она не дождалась, бросила трубку. Впрочем, позже позвонил брат Мишка. Сергей долго с ним разговаривал, желал здоровья. Мишка на прощание сказал:

– Приезжай хоть иногда. Без тебя плохо.

У Сергея сжалось сердце.

– Пригласи его к нам, – сказала Аля, – жалко же человека.

Сергей был рад, что Аля так отнеслась к его брату, и как-то, в один из праздничных дней, он пригласил его к ним. Мишка приехал молчаливый, стесняющийся, тихий. Аля не пыталась его растормошить, она уже знала от Сергея, что небольшие отклонения в поведении в детстве своевременно не заметили, не выправили, и теперь вырос симпатичный, но очень необщительный парень. Он умен, хорошо учится и неплохо работает в переплетной мастерской, но с общением у него проблемы. А Аля не давила на Мишку – она его вкусно покормила, а потом стала рассказывать, как делает украшения. И Мишка освоился, напряжение ушло, они проговорили почти целый вечер. А Сергей слушал, как они обсуждают Алины наброски, как Мишка немногословно рассказывает о своих работах, и душа потихоньку успокаивалась. «Да нет же, не может быть так, что мы никогда не помиримся с родителями. Все будет хорошо, только потерпеть надо!» – думал он и ужасно жалел Алю, которую из-за него выгнали из дома.

Однажды к ним приехала Анастасия. Она с порога расхвалила квартиру – и сделала это совершенно искренне. Аля сразу это почувствовала.

– Здорово! Лаконично, ничего лишнего, а как уютно! По мне, так такое жилье самое удобное. Да ты знаешь, ты была у меня.

Аля знала: Анастасия часть времени проживала в небольшой студии, в которой был минимум мебели, а вещи для жизни были практично спрятаны в один большой, но неприметный стенной шкаф. Жизненное пространство, таким образом, было достаточно просторным, хотя сама студия большой не была.

Дождавшись, пока Сергей зачем-то отлучился из кухни, где они пили чай, Анастасия сказала:

– Не сдавайся. Ты правильно все делаешь. Я отцу говорю это, но он пока слушать ничего не хочет. Ну, у него сейчас на работе полно забот.

– Работа важнее, – усмехнулась Аля, – подумать о ссоре с дочерью некогда.

– Не говори так. Сама же знаешь, он не может об этом не думать. Эта ссора и с ним, и с тобой все время… Вот что сейчас главное.

Анастасия пробыла долго, и Аля на минуту окунулась в прежнюю атмосферу отцовского дома, когда бойкая и язвительная Анастасия задавала тон в доме.

– Приезжай к нам, – попросила на прощание Аля.

Еще одним человеком, который принял в них участие, – была Самарина Ольга Леонидовна. Она устроила в честь их свадьбы пышный обед с поздравлениями, подарками и сюрпризами. Все было сделано так тонко и ненавязчиво, что новобрачные, изгнанные из домов, почувствовали себя увереннее. Они поняли, что не остались одни, что из прошлой жизни с ними те, кто неравнодушен к ним.

– Папа образумится, не переживай, – шепнула она Але, – мужчины упертые, вредные и горячие на расправу. Поэтому нам, женщинам, бог дал столько терпения.

– Ох, – только и вздохнула Аля, кутаясь в антикварную шаль, которую преподнесла ей Самарина в качестве свадебного подарка.

– Ты не смотри, что она тонкая. Это настоящий шелк. А он теплее шерсти.