А царица сына, представляете, родилав понедельник, в полночь тринадцатого числа,тут и иноземцу можно бы догадаться,что вот этот подменыш, подсказанец, лишний ротдаже в качестве жертвы не подойдётдля строительства наций.Ну убили, конечно, и няньку, и всех подряд,все равно случились и смута, и мор, и мглад…там и без царицы лёд был отменно тонок.Ведь и снега не было, и по весне лило,и под горлом ненависть как расколотое стекло,и одних похоронок……Но уж как-то иначе оно бы произошло,каб не тот ребенок.«В этом мире есть генетта, она живёт…»
В этом мире есть генетта, она живёт,спит, хвостом накрывшись, как генетте удобно,не тревожит разве что крупный и мелкий рогатый скот,остальное (включая фрукты и кур) – съедобно.В атмосфере – лёд, облаков сплошной перелёт,затонувший город просто не выдал света,смотришь – есть генетта, она живёт.И живёшь как генетта.«Не подчинён приказам и не отвечает ни на один вопрос…»
Не подчинён приказам и не отвечает ни на один вопросинопланетный разум, без объявленья войны вселившийся в пылесос.Заново перебрав, отправляем его по квартире в путь круговой —ясно же, что мигрант, и скорее политический, чем трудовой.Всякие апатриды, пьющие по ночам особенно черный зеленый чай,(тоже) вымрут от злой планиды, от злой обиды не внидут в рай.Там, где Гагарин не был, где Слово частицами шевелит,будут летать по небу и разговаривать как Лилит —складывать предложенья из притяженья и всего, что уносит свет,воплощаться в движенья, вселяться в то, чего еще нет.То, что мурлычешь себе под нос, опираясь на гул и рокот уборки, прибор, прибой,это не бунтующий пылесос, это звезда говорит — пока не с тобой.Ритм оседает словом, слова вступают в реакцию и вскипают рекой,ты уже заколдован – иль расколдован, по результатам разницы никакой —ведь из наземной зоны, из автохтона, тебе наощупь теперь искать сквозь пыльный петит,точку, в которой что-то (в которой кто-то) сдвинется с места и полетит.«Этот мир сотворен наповал…»