Не шутите с боссом!

— Ну… это я так предложила, на всякий случай… Если ничего не надо, то и не надо… — пробормотала я и быстренько попрощалась.

Черт бы побрал Вячеслава Павловича с его поручениями!

Я снова в задумчивости уселась перед телефоном. С какого перепугу я вообще решила расспрашивать маму? Вот откуда ей знать, какой подарок хочет получить отец? Она у меня практичная. Скажет еще — он просто мечтает о новых вязаных носках и спортивных штанах с начесом! И что, я понесу в клюве эту ценную информацию Вячеславу Павловичу?

О подарке лучше у самого именинника спрашивать, верно? Я, недолго думая, набрала теперь уже номер отца.

Но пока телефон отсчитывал гудки, я успела, к счастью, немного поразмышлять. Ну, спрошу я у него: какие подарки тебе дарят деловые партнеры? Или так: какой из подарков был лучшим? Что бы ты захотел, чтобы подарили? Во-первых, он сразу подумает, что я спрашиваю для себя, и расстроится, что я о его дне рождения попросту забыла, вспомнила только потому, что мама позвонила и пригласила, и теперь я срочно ищу подарок, потому что заранее не позаботилась. Во-вторых, он сразу начнет говорить: «Нет-нет, подарков не надо». Знаю я его.

Но дело даже не в этом. Допустим, что у меня получится. Вот он мне сейчас скажет: хочу, чтобы подарили, к примеру, океанскую яхту. (Конечно, яхта ему ни к чему, в наш пруд она просто не влезет. Это я образно выражаюсь). И вот через несколько дней является мой босс с той яхтой под мышкой. Тут уже я Вячеслава Павловича подставлю. Выходит, ему лень самому ломать голову, и он не нашел ничего лучшего, чем выяснить у именинника, чего бы тому хотелось.

Когда из трубки раздалось: «Алло!», я была уже готова:

— Ой, пап, извини! Это я подруге звонила, не тот номер набрала…

Ну и что теперь делать? Загуглить «лучший подарок на юбилей»? Кажется, что-то похожее уже было. Если следовать подобному алгоритму, следующим пунктом будет обратиться за помощью к инвестору Сашке. А следующим — все летит к чертям, и у меня неприятности.

Какое-то время я сидела, погрузившись в раздумья, а потом пришла к выводу: креативщик из меня никакой, и если я не хочу подвести босса, лучше уж мне сообщить ему об этом как можно скорее.

Я снова потянулась к телефону.

— Вячеслав Павлович, добрый вечер. Тут такое дело… Я понятия не имею, что можно подарить моему отцу на день рождения. Простите…

Он ответил не сразу. Будто на обдумывание ему почему-то понадобилось чересчур много времени. И ответ был совершенно неожиданным:

— Вероника, скажите, вы на часы смотрели?

Я похолодела. А ведь не смотрела! Зато посмотрела сейчас. Половина двенадцатого… Ой, мамочки. Да как вообще такое могло получиться?! Я совсем ненадолго задумалась, а тут полночь.

— Простите… извините… я… Дело в том, что…

Но, кажется, босс не собирался слушать мой лепет.

— Все живы, ничего ужасного не случилось? — спросил он твердо.

— Да. Нет. В том смысле, что — да, живы. И нет, не случилось.

— Тогда расскажете все мне завтра, — и он отключился.

Если я когда-нибудь решу прославиться и написать книгу, то называться она будет «Как испортить отношения с боссом, даже если поначалу они были очень неплохими».

31

— Вячеслав Павлович, простите за вчерашний поздний звонок, — начала я свою извинительную речь сразу, как только мой босс появился на пороге приемной. — Я на самом деле никак не могла придумать…

Вячеслав Павлович подошел ближе, развернул стул и уселся напротив меня.

— …Ну и позвонила. А то, что поздно… — бормотала я, чувствуя, как от горьковатого запаха парфюма накатывает уже знакомое странное умопомрачение, а между лопаток впивается рукоятка, — так это я просто не посмотрела…

Его глаза — напротив моих. Близко, каждую темную короткую ресничку видно. Не глаза, а погибель. Заглянул — и пропал, затянуло… И взгляд — синий-синий, обжигающе долгий. Такой, после которого говорят что-то важное. Или не говорят, а… Я сглотнула и посмотрела ниже, на упрямо изогнутые губы… Что было бы, не спустись тогда Сашка, а?

— Вероника, скажите, неужели все действительно так плохо?

Что? О чем это он? Я выдохнула и поморгала, пытаясь собрать растекающиеся мысли в кучу. Главное — ни в коем случае не глядеть ему в глаза. И на рот. И на скулы. И на подбородок… Тогда, может, и удастся сосредоточиться. Так, вроде получилось.

К чему вообще он клонит? Что именно — плохо?

— Я запугал вас настолько, что вы полночи думаете лишь о моих поручениях и даже не смотрите на часы?

И что тут ответишь? Все это на самом деле не имело отношения к страху. Зато имело отношение к тому, как он сидит. К тому, как он ходит или двигается. К тому, как улыбается или хмурится, перечеркивая высокий лоб строгой морщинкой. К тому, что он мне нравится — чего уж перед собой-то притворяться. Давно нравится. И мне совсем не хочется выглядеть перед ним тупицей. Вот только ему об этом знать вовсе необязательно.

Вячеслав Павлович терпеливо ждал, и мое молчание становилось уже неприличным.

— Дело не в вас, — пробормотала я, выдав часть правды. В оставшейся части не призналась бы и под пытками. — Просто я… Просто я гиперответственная.