Не слабое звено

— Фелисия, ты поразила не только меня, но и короля — я следила за тем, как он слушал песню, и как менялось его лицо. Откуда эта песня? — спросила сразу Флоренса, как только за ними закрылась дверь покоев. В комнате было тепло и уютно — шторы и задрапированная стена, а также полог над кроватями создавали столько уюта, что сердце Тани ликовало.

— Это моя песня, и я надеюсь, он не поймет того смысла, который заложен в нее, — ответила Таня.

— А эти угощения! Я просто не могла оторваться, — продолжала восхищаться Флоренса, пока слуги помогали раздеться, вынимали нагретые камни, обернутые в ткани из постелей хозяек.

— Утром будет рыбный суп, который добавит им хорошего настроения. Я рада, что мы все успели, Флоренса, и королю теперь точно не в чем нас винить — у него нет причин, чтобы сомневаться в нашем достатке. А тем более лордам.

— Это так. Утром мы пойдем в часовню. Я хочу, чтобы теперь ты знала все. Я не верила, что твоя идея сработает! Ты верно сказала, что, если не хочешь, чтобы туда совали нос, нужно вынудить туда ходить. И правда, мало радости после короткого сна и выпитого стоять в холодной и дымной часовне.

— Да, капеллан не станет греть часовню, а покои в замке будут всегда хорошо протоплены. Плюс, он будет навязчиво предлагать беседу любому заглянувшему, и даже этих любопытных он не только отвернет от нашей часовни, но и от служб вообще, — улыбнулась Таня. План и правда, был хорош.

Танина мама была учителем, и именно таким образом боролась со старшеклассниками, что бегали курить за спортзал. Как только мальчики заходили за угол, тут же попадали в поле зрения сторожа, что был еще и дворником. И в перемены он по просьбе учителя брал метлу и шел туда. Каждого, кого он видел, подзывал, и вручал метлу. Метелок у него было много! Через неделю даже просто так заглянуть за спортзал у учеников не было желания.

Сон не шел, и Таня слушала мерное дыхание сестры, что прерывалось легкой паникой, когда та просыпалась и не обнаруживала рядом сына, но потом вспоминала где он, и засыпала снова. За стенами сегодня бушевала стихия — ветер, словно, хотел пробиться в замок, завоевать его, сделать своим домом. Как и король, что вошел сюда с улыбкой и благодарностью.

— Хрен вам, а не ювенальные наказания, — хмыкнула Таня и, наконец, согревшись под толстым шерстяным одеялом, заснула.

Разбудила ее Тина, тронув за плечо. Таня села, и почувствовала, что не выспалась совсем — видимо, прошло не больше пары часов, как она легла.

— Леди, вас зовет Айзек и наш маршал. Говорит, вы велели будить в любое время.

— Иду, Тина, дай свое платье и плащ. Надеюсь, дождя там нет? — Таня почувствовала, как холодно стало без одеяла, и решила, что как только появятся деньги, надо оштукатурить покои, как сделано это в зале.

— Простите, леди, что пришлось вас беспокоить, — с ходу начал Эдвард, как только она вошла в кухню. Именно там было безопаснее всего встречаться и разговаривать, ну и, к слову, там было тепло — уже разожгли очаги, подвесили огромные котлы над огнем.

— Ничего, рассказывайте, что произошло.

— Мне велено было вечером и ночью толочься здесь, ну, я и толкался, сделав вид, что помогаю поварам, правда, не очень хочу снова чистить лук — глаза до сих пор жжет, — начал Фара, как только на него посмотрел Айзек. — Ну вот, значит, чищу я лук, реву, иногда выбегаю на ветер, чтоб сок от лука высох, а тут пара солдат маршала. Сначала стояли, потом вошли на кухню, когда Эрнан спросил зачем они здесь, ответили, что хозяйка велела все проверять, ну и лишних не пускать. Я сразу и понял, что врут.

— Фара, давай по делу, леди встала специально для того, чтобы слушать про твои глаза? — поторопил его Айзек.

— Ничего, пусть рассказывает по порядку, — ответила Таня, а про себя отметила, что парен отличный рассказчик, и хорошо владеет языком.

— Ну, так я и начал за ними смотреть — куда они, туда и я с миской и ножом. Там маленько протер, тут немножко помешал в котле, а они, значит, ходят, и смотрят по полу. Я думаю, ну что они могут тут потерять? Да ничего — только вошли и сразу на полы уставились. А когда служанка дверцу погреба за кольцо открыла, они переглянулись, и туда, за ней. Эрнан их отругал и не впустил. Они вышли злые, а я схватил петуха, да с ведром воды за ними, мол, пошел перья выдернуть, а сам даже и не умею — видел, как мамка кур щипала перед Святым праздником. И кур то она знаете, как печет…

— Фара, по делу, — снова перебил его Айзек, сверкнув глазами.

— Ну так вышел я и окунаю петуха этого в воду, а они шли к башне своей и один говорил, что надо утром, пока повара нет. Вот я и сказал маршалу, как он велел, а он сам там до утра остался, чтобы вы выспались хоть немного, а сейчас…

— Все Фара, а сейчас я сам продолжу, оборвал парня Эдвард. — Мальчишка показал мне обоих — я велел своим следить за ними. Думаю, сейчас, когда слуги начнут здесь работу до прихода повара, они и явятся. Я проверил погреб. Мы с Айзеком поставили там сундук с камнями, замок навесили, а сверху мешками завалили. И место там есть, чтобы спрятаться. Дождемся их там.