Не слабое звено

— А всю неделю потом дверь держать открытой, чтобы просыхало. Сделаем человек на пять, чтобы за раз могли помыться. По очереди за пару часов все успеют. Одежду грязную прикажете в мешки личные укладывать и сдавать, выдавать будете чистое. Имена пусть к размерам припишут, девки вышьют на мешках. Чтобы каждому свое вернулось.

— Хорошо, леди, только к чему вам эта забота?

— А пива они больше не пьют, вот и решила, вместо пива одежду хорошую и баньку вам соорудить. Эдвард, ты мне вот что скажи, — продолжила она тише, заглянув в дверной проем и проверив — не идет ли кто по лестнице. — Больше, думаешь, нет у тебя нехороших людей? Сейчас у нас много тайн, и эти тайны помогают заработать на хорошую жизнь в замке, не хотелось бы все потерять в один момент. все ведь, если так, голодом останемся.

— Троих я выгнал сам — обсуждали вас, я понял — интересуются делами больно, а остальные все на виду, да и показывают себя хорошо. А у вас подозрения есть?

— Нет, но вот голубей — то не батлер содержал, а мы так и не нашли больше никого. Айзек и псарей всех проверил, все чисто. Пусть твои внимательно за всеми понаблюдают — кто из замка может часто уходит, или наоборот, постоянно здесь, а потом на долго уезжает.

— Хорошо, леди, я уже хотел стражей заставить народ запоминать — кто на кухне, кто скот убирает, кто по замку, иногда кажется, много лишних здесь болтается. Стражи у входа в донжон и у кухни всегда, а во дворе — не усмотришь.

— Ворота держите закрытыми, говорите, что леди сквозняков боятся. Должны уходить как стемнеет, значит нечего туда-сюда шнырять. Да и не плохо бы уже народ запомнить, деревня у замка не большая, а те, кто работает на кухне, и слугами — каждый день проходят мимо тех, кто дежурит у входов. Прикажите всем входящим называть имя и говорить кто он. Стражи быстро запомнят, да их потом еще и подташнивать от этого начнет — живо перестанут отвлекаться.

— Так и сделаем, леди, это вы хорошо придумали, а вон и мастера идут, — махнул он на дверь в сторону лестницы — по ней кто-то спускался, и гулко разговаривал.

Таня долго и точно объясняла, что нужно отделить небольшое помещение из этого большого. Что нужно из досок собрать что-то вроде коробки, и чтобы очаг оказался внутри этой коробки. Показывала, как лучше оборудовать потолок, и как устроить отвод дыма и приток воздуха под деревянные стены. Мастера уже привыкли к тому, что госпожа дает сложные, и на первый взгляд, совершенно сумасшедшие задания, но по истечению времени, видя результат, спорить не стали, а ведь сначала тайком улыбались, подшучивали за спиной. Таня видела это, но знала, что признание приходит с пониманием дела, да и человеку незнакомому, а тем более, женщине, сложно довериться в решении каких-то серьезных вопросов.

Обрисовала лавки, количество деревянных ведер, рассказала про каменку и пар. Мастера стояли ошарашенные, словно Таня рассказывала о том, что на других планетах есть жизнь, причем, она сама ее видела. Домой она шла удовлетворенной — никто и не думал больше шептаться — стояли м вникали — не хотели пропустить что-то важное, а потом оказаться глупее женщины, что тяжелее иголки для вышивки и не держала вовсе!

Глава 40

Организовать баню в подвале было так себе идеей, но больше вариантов особо не было. Слив есть, очаг есть, выход для дыма и вентиляция есть — вот основные точки для минимизации затрат и ускорения процесса! Мастера взялись за работу, а Таня, уточнив, все ли детали строительства понятны, забрала у Эдварда бумагу с размерами стражей отправилась в покои, где сейчас организовывали место для швей.

Выкройки под гамбезоны строились легко, да и швеям работа с ними была знакома. Для сюрко Таня выбрала более плотную ткань, нежели была сейчас на стражах. Пришлось облачать всех в доспехи, чтобы не напутать с размерами. Вопрос стоял только в нижней части костюма — чулки на подвязках и что-то похожее на трусы Тане показали только после того, как она подняла свой голос под пятиметровый почти потолок, и заявила, что хозяйка здесь одна.

— Леди, позвольте только я новые сошью, и вы на них посмотрите. Ношенные мы не можем показать! — испуганно ответила одна из швей. Таня успокоилась, и вспомнила, что ей полагается от таких деталей падать в обморок, а не настаивать с показом.

— Хорошо, шей, только не старайся, делай наметки, я пойму. Сегодня чтобы готово было. Будем переделывать эту часть одежды, — заявила Таня в полной тишине и села угольком рисовать свободные шорты, в пояс которых можно просто продеть шнурок. Такие свободные и доходящие до колена штанишки можно заправить в чулки. К брюкам мы перейдем позже — подумала Таня. Пока и к такому будет сложно приучить.

Швея сшила то, что здесь было единственным мужским бельем — трусы, похожие на трусы Губки Боба — квадратные, широченные, с длинными подвязками. То есть, трусы перевязывались сверху как мешок с картошкой, или как халат, пояс крепился с двух сторон. Размер фри сайз позволял запихнуть в них и пышнотелого пузанчика и тощего, как доска юношу — пояс сам обозначит границы и притянет ткань к животу.