(Не)спорь с драконом на любовь!

На заседания суда я шла с плохим предчувствием. Не знаю, что этому способствовало: ужасная погода, внезапно оживший муж или мнительность, навеянная беременностью. Мы с Мелисой прибыли раньше отдельной каретой, а Блэйк с Айкиным позже, чтобы не дать нашим оппонентам времени подготовиться.

Спрятать Айкена от общественности до заседания суда не составило большого труда. Скрыв его под видом старца в балахоне, Блэйк поселил его в своем родовом замке и приставил охрану. Хоть Баррэт и пел сладкие песни о том, что нас поддерживает и готов помочь, все же мы ему не доверяли. Слишком склизкая у него натура.

— Госпожа, пришел ваш адвокат. Пойдёмте к нему, — позвала Мелиса.

Возле стола обвиняемых появился Шестерфилд. Нехотя, но я согласилась со служанкой. Зеваки, что пришли на заседание, шарахались от меня, как от подожжённой бочки с порохом. Плохая пропаганда Драмора сделала свое дело.

Мелиса заняла место в первой ряду, сразу за моей спиной. Мне было непривычно находиться здесь без Блэйка, не хватало его поддержки.

— Не стоит волноваться, госпожа, — обратился ко мне Шестерфилд, избегая обозначать мою фамилию. Ситуация с моим браком обстояла сложнее, чем с опекунством, — сегодня все закончится. И, скорее всего, в нашу пользу.

— Я желаю этого всем сердцем, — произнесла и села, вглядываясь в посетителей на балконе.

Вскоре в зал суда вошел граф Драмор в сопровождении своих адвокатов. Сегодня он отказался от обмена колкостями перед заседанием, молчаливо занял свое место. Почти сразу за ним в зал появились трое судей. Самый главный посмотрел на меня из-под нахмуренных бровей, добавляя мне паники.

— Добрый день. Сегодня открываем третье слушанье по делу опеки над госпожой Баррэт-Драмор. Приступим к допросу свидетелей.

Я оглянулась на дверь. Блэйк с Айкиным опаздывали. Неужели их что-то задержало? Вмиг меня бросило в дрожь — если не явится ни Блэйк, ни Айкин, то у меня не останется ни единого защитника. Останусь одна со старым графом, у которого на меня будут полные права как у ближайшего родственника.

Первый адвокат Драмора поднялся с места и произнес:

— Мы приглашаем дать показания графа Оллрэда.

Шестерфилд опередил меня:

— Господин Оллрэд задерживается. Он перевозит важного свидетеля. Начните допрос с другого человека, — предложил противоборствующей стороне.

Адвокат переговорил с Драмором и вызвал одного из приставов, что были свидетелями на нашей с Блэйком свадьбе.

Мужчина в строгом сюртуке вышел к месту для дачи показаний. Драмор знал, что перед законом наш с Блейком брак недействителен. Вся его речь строилась на том, что только мой родной отец имеет право взять надо мной опекунство. Финальным аккордом адвокатской тирады было высказывание о том, что даже камень, что венчает браки по всему Аргальду, не признал меня достойной парой для графа Оллрэда в виду моей невменяемости. Я еле сдерживалась, чтобы не встать и не выкрикнуть, что это все обман.

Мне уже казалось, что мы проигрываем дело. В момент отчаянья входная дверь зала суда скрипнула, и в нее вошел Блэйк с мужчиной в темном балахоне. С моей души упал камень — я волновалась, что граф узнал о нашем плане и смог помешать им в дороге. Оба моих мужа сели рядом со служанкой.

Адвокат отца закончил свою речь, настал наш черед предоставить своего свидетеля.

— Мы вызываем дать ответ перед судом законного супруга госпожи Баррэт-Драмор… — сказал Шестрфилд, но его перебил адвокат отца.

— Я протестую. По закону граф Оллрэд не может называться законным супругом госпожа Баррэт-Драмор.

— …законного супруга госпожи Баррэт-Драмор — Айкена Баррэта.

По зал заседания поднялась волна громкого шепота и буря обсуждений, когда мой первый муж сбросил капюшон, демонстрируя всем свое изуродованное магией лицо, и прошёл на место для дачи показаний.

Адвокаты отца запаниковали. Даже Драмор не скрывал удивления от внезапного появления Айкена. Тем временем Шестерфилд приступил к допросу:

— Назовите свое имя.

— Меня зовут Айкен Баррэт — я законный муж Бэллы.

— Господин Баррэт, как получилось, что вас посчитали умершим?

Я откинулась на спинку стула, готовясь к сокрушительному разгрому старого графа. Айкен должен был рассказать все: про шантаж, кражу магии и сомнительные схемы Драмора. Я присутствовала, когда они обсуждал его ответы с Блэйком.

— Я был вынужден убедить окружающих в своей смерти, ведь мне угрожали. Последние несколько лет я находился на грани разорения, и один из моих кредиторов перешел от шантажа к прямым угрозам моей жизни.

— Вы можете назвать имя этого человека? — спросил его Шестрефилд.

— Конечно. Я же не могу обманывать перед судом. Это граф Блэйк Оллрэд, и он присутствует сегодня в этом зале!

Я поперхнулась воздухом и подскочила с места. Эта была наглая ложь! Айкен не только врал о причинах своего исчезновения, но и оклеветал Блэйка. Драмор ему угрожал и силой заставил жениться на мне, а не Блэйк!

— Это очень серьезное обвинение, господин Баррэт, — сказал судья. — Господин Оллрэд — уважаемый человек и главный дракон Аргальда. Если ваши слова не подтвердятся, вас могут обвинить в даче ложных показаний.