Не судите. Истории о медицинской этике и врачебной мудрости

Хотя ребенок являлся гражданином Великобритании, подлежащим юрисдикции Верховного Суда, правительство Италии гарантировало Алфи итальянское гражданство, как можно понять, подразумевая перемещение ребенка в Италию. Утверждают, что Папа уже послал военный вертолет с медицинской бригадой, чтобы доставить Алфи в римскую детскую больницу Bambino Gesù. Через несколько часов адвокаты ребенка подали срочное прошение, отклоненное Председателем суда Хейденом. Алфи пришлось остаться. Время, потраченное судом, полицией и Национальной службой здравоохранения на ведение процесса, достигло тысяч часов. Кроме того, Службе пришлось оплачивать услуги собственных адвокатов, а также королевского адвоката, принимавших участие в бесконечной череде судебных слушаний, что уменьшило и без того ограниченные ресурсы этой организации на шестизначное число.

Вся ситуация, полная поджигательских выражений, дезинформации (сколько комментаторов на самом деле читали решение суда?) и тактики затяжек и проволочек, имела откровенно неприглядный вид. Персонал ощущал себя затравленным, как и родители других детей, находившихся тогда в больнице. В своем новом заявлении отец Алфи принялся угрожать выдвижением личных обвинений против трех лечащих врачей в заговоре с целью убийства. Выступавшие в новостных программах политики с драматическими интонациями повествовали о «поддерживаемой государством эвтаназии» и «одобренном юристами похищении», допуская сравнение медиков с нацистами.

Даже в суде, обыкновенно представляющем собой трезвый форум, приветствующий продуманные и взвешенные аргументы, судья обрушился с критикой на адвоката родителей, обвинив того в использовании «эмоциональной чуши», а также в «применении суда в качестве трибуны для произнесения банальностей и громких фраз вместо взвешенных юридических суждений».

Тревожит здесь, что подобный цирк становится нормой в делах «о защите интересов» детей, раздутых сми, и любовь публики к подобным развлечениям. Создание, в основном посредством масс-медиа, водоворота оппозиции к действиям лечащих врачей при поддержке таких видных фигур, как Папа, знаменитостей, политиков и даже глав государств, сделалось инструментом оказания давления на больницу с целью приведения их к подчинению. Это партизанская война «армии Алфи» против Национальной системы здравоохранения. Такая партизанская тактика ведет к кровопролитию. Последствия ее часто приводят к тому, что дети, находящиеся в центре общественного внимания и споров, получают необходимое для здоровья лечение дольше, чем следовало бы, их родители запугивают персонал больниц, в результате чего руководство будет дважды думать, прежде чем передать дело в суд, опасаясь ущерба собственной репутации даже в тех случаях, когда продолжение лечения противоречит интересам ребенка.

В идеале разногласия, возникающие между родителями и педиатрами, необходимо улаживать на ранней стадии, и неразрешенные конфликты следует регулировать в контакте со специалистом по этике или с этическим комитетом больницы. Когда дело переходит в суд, позиция «мы находимся на одной стороне» немедленно заменяется противостоянием с адвокатами на обеих сторонах. Отсюда следует, что суды необходимо использовать только в качестве последней инстанции, когда урегулировать разногласия способно только юридическое вмешательство.

После смерти Алфи некоторые комментаторы предложили ввести институт посредников, как средство избежать судебных процессов. Идея кажется вполне разумной, однако дьявол, как всегда, кроется в деталях. В настоящее время непонятна точная форма подобного посредничества. В любом случае оно подразумевает сотрудничество обеих сторон. В случае Алфи родителям было предложено участие независимых посредников, однако они отклонили подобную возможность.

На заключительных страницах повести Сент-Экзюпери застрявший в пустыне повествователь-пилот ощущает, что с Маленьким принцем происходит «нечто чрезвычайное». Он собрался вернуться на собственную звезду, однако не смог поднять свое отяжелевшее тело. Встревоженный повествователь отказывается оставить Маленького принца в одиночестве. В ту же ночь тот незамеченным уходит в пустыню. Повествователю удается догнать его. Маленький принц берет его за руку и говорит: «Напрасно ты идешь со мной. Тебе будет больно на меня смотреть. Тебе покажется, будто я умираю, но это неправда <…> Вот мы и пришли. Дай мне сделать еще шаг одному». Полный скорби повествователь не может даже пошевелиться. Змея с «хорошим ядом» кусает в лодыжку Маленького принца, который на мгновение замирает, а потом без звука, словно дерево, бесшумно падает на песок.