(не)твоя дочь

Ради нее я готов был свернуть горы. Хватался за любую работу, забивал на учебу, а потом просаживал за день все, что скопил за месяц, приглашая Яну в дорогие рестораны и задаривая подарками.

Мне нравилось наблюдать, как она смущается, как вспыхивают румянцем ее щеки, когда она, мотая головой, пыталась отказаться от очередного презента. Я был счастлив оттого, что могу дать ей хоть такую мелочь, хотя хотелось положить к ее ногам весь мир.

Увы, но любая сказка имеет конец. И не всегда он оказывается счастливым. Сначала мне попытались открыть глаза пацаны. Я тогда не поверил им. Мы не дружили и приятелями не были. К тому же один из них оказался двоюродным братом подруги Яны. Той самой непризнанной королевы Вероники, с которой у нас возникла антипатия с самого первого взгляда. С того момента, когда Яна пыталась представить нас друг другу.

Эта фифа не скрывала своего презрительного отношения ко мне, всячески подчеркивая мою никчемность. Для нее я был нищебродом, не имеющим возможности по достоинству оценить ее подругу и обеспечить ей шикарное будущее.

Я действительно до последнего не поддавался на провокации, четко разделяя Яну и гнилое окружение, понимая, что они тоже часть ее жизни. И просто так взять и потребовать, чтобы она отказалась от них в угоду мне, я не имею права. Надеялся, что найду способ, поймаю волну и рано или поздно смогу достичь определенных высот в материальном плане. Докажу, что тоже чего-то стою. И только после этого можно надеяться, что Яна сама решит, кто ей дороже.

Пока в один прекрасный день мне не открыли глаза. Не разбили розовые очки самым жестоким образом, показав, какой я на самом деле идиот.

Оказалось, что Яна особо и не отличается от своих подруг. Разве что актерским мастерством. Умением искусно играть роль невинной овечки, хлопая ресницами и глядя на меня якобы влюбленным взглядом.

Ее подруги хотя бы не скрывали своего истинного лица, высказывая все прямо, а она просто нагло пользовалась мной. И пока я впахивал, как раб, всеми вечерами, стараясь заработать на несколько встреч с ней, она встречалась с куда более перспективным парнем.

Мне скинули стопку их фото, видео. Как они целуются, как он встречает ее у дома на своей машине, как дарит ей огромные букеты цветов.

“Мы поспорили, что она продержится три месяца и ты ничего не поймешь. Это была шутка. Не порти ей жизнь. Уйди достойно”.

Как оказалось, ее подруги знали обо всем, что происходило между нами. О каждом шаге. О чем мы разговаривали, что обсуждали. О каждой мелочи!

И с интересом наблюдали, как долго их подруге удастся водить меня за нос, не подпуская к себе, но при этом максимально разводя на бабки.

Я словно возвращаюсь в прошлое, прокручивая кадр за кадром. Как я с мазохистским рвением разглядываю каждое фото сотню раз, как напиваюсь до чертиков в глазах, как в таком состоянии иду к Яне, чтобы поговорить, но вместо этого меня несет. Я ведь боялся прикасаться к ней, берег, как главную святыню! Даже целовались мы – по пальцам пересчитать можно. А она…

Почему другому можно, а мне нет? Почему я не могу взять то, что мне обещано?

Я не помню всех подробностей того вечера, но в тот день я явно перегнул палку. Наговорил лишнего. И не только наговорил.

Яна после того дня шарахалась от меня как от огня, а когда я пришел в себя, привел мозги в порядок и решил выяснить правду, она просто кинула меня в черный список.

– Даже если ты останешься последним парнем на земле, она все равно на тебя не взглянет! – заявила Ника, когда я пытался подойти к Яне на улице, заметив ее в компании подруг. – Не пытайся, малыш! Такие девушки не для тебя. Просто запомни. У тебя ничего не получится!

Яна, стоящая в стороне, даже не обернулась.

– А если получится? – взыграло тогда во мне.

– Ты плохо меня знаешь, Вороненок. Я никогда не бросаю слов на ветер. И уж тем более не проигрываю!

– Ой, обозналась! Извините. Просто вы мне одного человека напомнили, – внезапно теряется Вероника, пристально разглядывая меня в тусклом свете подъездного фонаря. – Показалось.

Мне становится смешно. Особенно когда вижу, как меняется ее взгляд с удивленно-возмутительного на оценивающе-одобрительный при более близком контакте, когда она оказывается на расстоянии вытянутой руки.

Она действительно считает, что ошиблась, а я не тороплюсь развенчивать ее убеждения. Мне даже интересно посмотреть на нее сейчас, через призму прошедших лет и пережитых мною событий, которые так или иначе внесли свою лепту в мой характер, в мое отношение к жизни.

Встретиться лицом к лицу и взглянуть на ее реакцию теперь, когда у меня за душой чуть больше ломаного гроша.

Да, признаюсь, у этой девицы всегда был нюх на богатых мужиков. И я вижу, как своим рентгеновским зрением она безошибочно определяет мой статус, размер счета в банке, уровень щедрости. И как одобрительно сверкают ее глаза.

Уголки губ сами собой ползут вверх в насмешливой ухмылке. Едва заметно киваю в знак приветствия и жду дальнейшего разворота событий.