Не тычьте в меня этой штукой

Я изложил – строку за строкой: поклялся служить преданным посланником Ее Величества как в ее владениях, так и за их пределами, невзирая на, до сего времени и впредь, что бы там ни было и помоги мне господь. После чего Присяд вручил мне ювелирную шкатулочку с серебряным песиком алкоголичной наружности, документ, начинавшийся фразой «Мы, Барбара Касл[100], настоящим запрашиваем и требуем», и красную кожаную папку с золотым тиснением «Сент-Джеймзский Двор». Я подписывал всякое, пока у меня не заболела рука.

– Не знаю, в чем тут дело, и знать не желаю, – повторял Присяд, пока я расписывался. Я уважил его пожелания.

Юноши переместили наружу мою персону, злобно взирая на меня за то, что пришлось опаздывать на поезда. Существа с устоявшими привычками, в чем их винить. Сам бы я такой жизни не выдержал.

Мартленд запарковался на двойной желтой линии снаружи – он потрясал регалиями своего чина перед сворой инспекторов дорожного движения; еще миг – и он велит им пойти постричься. Сердито махнув мне, чтобы я садился в его кошмарный плетеный «мини», он отвез меня в американское посольство, где какой-то скучающий рохля заляпал мои новые бумаги печатями Государственного департамента и пожелал «оччень, оччень удаччного виззита в СШ нашей А». Затем – назад, в квартиру, где я дал Мартленду выпить, а он в обмен вручил мне бумажник, набитый авиабилетами, грузовыми ваучерами и тому подобным, а кроме того – отпечатанный листок с расписаниями, фамилиями и процедурами. (Чудовищная ахинея, эта последняя часть.) Мартленд отмалчивался, дулся – что-то его тяготило. Сказал, что прошлой ночью меня поставил на уши не он и ему глубоко плевать на то, кто это сделал. С другой стороны, его это не особенно удивило – скорее он досадовал. Я подозревал, что он и сам начинает подозревать: та запутанная сеть, что мы плетем, запутала и наши кальсоны. Как и я, он уже толком не понимал, кто тут кем манипулирует.

– Чарли, – веско вымолвил он, возложив ладонь на дверную ручку, – если вы случайно водите меня за нос с этой картиной Гойи, или столь же случайно подведете меня с этим делом Крампфа, мне придется вас прикончить – вы это понимаете, я надеюсь? Вообще-то мне, возможно, и так придется это сделать.

Я пригласил его ощупать мой затылок, который напоминал сбившийся с пути истинного зоб, но он в оскорбительной манере отказался. Выходя, захлопнул дверь, и отметина свинцовой дубинки отдалась во мне сотрясением.

8

…Влача по воздусям иного Ганимеда

На крыльях прореженных, но могутных –
Такие птицелов уж не пропустит,
Короче: оперен, как царь эфира,
Не куропатка. Если ж Парацельс
Такую йоту весит, то твои атомы
Подавно безвоздушны от любви…
…ну, словом – нет, куда там,
И буквы хватит, стоит тебе вздрогнуть,
А Парацельсу мысль о том сплести, –
И легче вздоха, и нежнее смерти
Туда тебя перенесу…

«Парацельс»

Я отбывал в Америки – настал первый день каникул. Я спрыгнул с кровати, требуя ведерко и совок, сандалики и панамку. Затем без помощи каких бы то ни было стимулянтов спорхнул вниз, распевая:

А завтра буду я далече,
И больше педелей не встречу, –

чем немало обеспокоил Джока, который хмуро собирал мои пожитки к американским приключениям.

– С вами все в порядке, мистер Чарли? – гадко осведомился он.

– Джок, я даже не могу тебе сказать, в каком порядке со мной всё…

Долой латынь, к чертям французский,
Нам не сидеть на лавке узкой[101]

, –

продолжал себе я.

Стояло прекрасное утро – оно заслужило бы «проксиме акцессит»[102] от самой Пиппы. Солнце сияло, канарейка просто ревела от радости. Завтрак состоял из холодного «кеджери», которым я положительно набил утробу – нет ничего приятнее, – и залил бутылочным пивом. Джок несколько дулся от того, что его не берут с собой, хотя на самом деле ему не терпелось остаться в квартире хозяином; полагаю, в мое отсутствие он будет созывать друзей на партии в домино.

Затем я просмотрел скопившуюся примерно за неделю почту, заполнил бланк взноса на текущий счет, выписал несколько чеков на особо докучливых кредиторов, протелефонировал «Фифе-по-вызову» и продиктовал дюжину писем, после чего приступил к ланчу.