Не в этом доме (СИ)

— Так нечестно, — Табаки падает на кровать и переползает к оставленному краю, — мы же договорились, что я буду спать посередине!

— Мне у окна дует, — тут же поясняет Кузнечик и торопливо закрывает глаза.

Табаки возмущённо пихает его кулаком в лопатку.

— Ты специально ложишься к Слепому, потому что мы оба знаем, что он во сне лезет обниматься! — шипит он. — А я тоже хочу обниматься.

— Хочешь, я тебя обниму, — из-за спины Лося Волк корчит страшную рожицу, но тут же уныло возвращается к своей кровати под строгим взглядом взрослого.

========== 20. По именам (Курильщик, Слепой) ==========

— Может, если бы я был здесь так же давно, как и ты…

Курильщик запинается. Лицо Слепого отрешённое. Он поворачивает, опускает острый подбородок и как будто смотрит, прожигает ледяными глазами насквозь. Курильщик нервно жуёт губу, проглатывает несказанное. Затягивается, прячет зажигалку в карман. Пальцы замёрзшие: вечер. Обхватывает сигарету большим и указательным, отворачивается к окну.

— Просто нашёл ваши старые фотографии, — уже не так уверенно продолжает он. — Пока был в Клетке.

Слепой молчит и слушает чужую тишину. Подносит зажатую в длинных пальцах сигарету к губам, неопределенно пожимает плечами.

— Кто должен тебе всё объяснять, Курильщик? — вдруг мягко спрашивает он, выпуская в замерзают воздух серый дым. — Табаки это нервирует, он очень старается тебе помочь.

Курильщик смотрит на него, взгромоздившегося на подоконник, снизу вверх. Тянется рукой к стоящей рядом со Слепым пепельницей.

— Он не должен, — грубо говорит он. — И никто не должен, разумеется. Продолжайте вытворять непонятную чушь, и, может, тогда…

— В нашей унылой жизни появится хоть какой-то смысл.

Слепой говорит очень тихо, и от его голоса пробирает где-то внутри, выбирается наружу мурашками по коже. Курильщик смотрит в заросшее сумерками окно, выглядывает Горбача, копошащегося со сбежавшимися на корм щенками.

— Так ведь ты это видишь? — уточняет Слепой.

Чуть насмешливо, бесстрастно, безразлично. Ему плевать, что и как видит Курильщик, и оба это слышат в его интонациях. Воздух согревается тлеющим при каждом выдохе огоньком. Курильщик недовольно мотает головой.

В Четвёртой все играют, и играют талантливо.

— Ну а ты как видишь?

Выпад ответный. Не он это начал.

— Никак не вижу.

Смех тихий, с нотками истерики. Курильщик кусает язык.

— Это ведь всё выглядит нелепо со стороны, — признаётся он. — Ваши сказки, выдумки. Вот, например, — он на мгновение задумывается, сомневаясь, — почему в нашей стае ты вожак? Почему не Чёрный? Или Сфинкс?

Курильщик смотрит, широко распахнув глаза. Он понимает, что, возможно, зашёл слишком далеко. Слепой, если на то пошло, ничего плохого ему не сделал — относился к нему, как к ещё одному состайнику. Он не ставит под сомнение его авторитет, не пытается отнять право быть в Доме главным, в отличие от того же дурачка Помпея. Просто вопросы иногда рождаются сами собой.

Курильщик их только ловит и выдыхает с табачным дымом.

Слепой молчит достаточно долго, чтобы Курильщик решил, что он даже и не услышал вопрос.

— Ну а почему тебя зовут Эриком? — вдруг спрашивает он и криво усмехается.

Курильщик дёргается.

Нечестно. Так нечестно.

Настоящее имя звучит неправильно. Здесь, в этих стенах, когда он уже почти справился с труднейшим заданием, когда он почти врос в эти самые стены Курильщиком. Имя звучит не тихим, мягким голосом Слепого — строгим окликом учителей из Наружности, уставшим вздохом отца.

Шуршанием Дома, ласково напоминающим, что своим он в этих серых стенах не станет уже никогда.

Нечестно.

— Так нечестно, — говорит шёпотом и надеется, что в голосе не слышно детской обиды.

— Что именно?

— Никто здесь не зовёт друг друга по именам.

— Вопросы тоже никто не задаёт.

Курильщик тушит сигарету о пепельницу, наверное, слишком уж остервенело. Достали его эти ужимки, эти игры. Вот, пожалуйста, доказательство, что всё это ширма — главный игрок только что вышел из своей роли.

— Нарушаешь правила Дома?

— Какие правила?

Удивляется так искренне, что можно подумать, не притворяется. Только дурачка включать больше в стиле Табаки. От Слепого он ожидает какой-то большей… серьёзности, что ли.

— Я же не зову тебя по имени, — настаивает Курильщик. — Мне сказали: Слепой. Так и зову. Я ведь подыгрываю вам, почему нельзя подыграть мне?

Слепой пожимает плечом. Откидывается на холодное оконное стекло, расслабленно опираясь на него затылком. Разочарованно прикрывает глаза. Его ладонь находит пепельницу, пальцы — тушат сигарету и оставляют окурок рядом с чужим.

— Ну так называй, — Слепой игнорирует вторую часть вопроса, отвечая только на первый выпад.

Словно терпеливый родитель, уступающий бунтующему сыну-подростку.

========== 21. Недоразумение (Сфинкс, маленький Слепой, постканон) ==========

— Лей ещё.

Тихий голос вырывает Сфинкса из его мыслей резко и беспардонно. Он наклоняется послушно, надеясь, что грабли не переклинит, переворачивает огромное ведро с тёплой водой, задевая из-за неудобной позы чужую шею.

В кои-то веки чистую.