Не в этом доме (СИ)

Голос над ухом тихий и вкрадчивый. Слова, которые должны звучать елейно и с издевкой, кажутся до противного искренними. Перепачканные невесть в чём паучьи пальцы скребут по ткани пиджака, карябая выступающие позвонки на худой спине. Раздражающе, навязчиво. Табаки поднимается на локте, неуклюже нависает над Слепым, но тот только зарывается глубже носом в подушку. Неужели непонятно? Он не в том настроении, чтобы говорить. Кажется, он предупредил всех об этом, бросив короткое «состояние хреновое», прежде чем взобраться на второй ярус чужой кровати.

Спрятаться там от всех и особенно от Сфинкса.

Табаки перегибается через матрас.

— Мак! — гаркает он.

Слепой чуть поворачивается. Прислушивается к тому, как за его спиной Македонский помогает Табаки спуститься вниз. Хмурится. Как же, оставят его в покое. Знает он Табаки, чужое молчание того только подзадоривает и нервирует сильнее, чем слова.

Табаки возвращается обратно. Слышится хлопок входной двери, голос Рыжей, голоса остальных, глухие объятия и не озвученные прощания.

— Держи, тебе нужно.

Слепой поворачивает голову и едва не ударяется носом о бутылку, которую ему в лицо суёт Табаки.

— Отвянь.

Бормочет вяло и отворачивается снова к стене. К потрескавшейся, пахнущей штукатуркой и чем-то отвратительно отсыревшим.

— Сфинкс довёл? — Табаки понимающе кивает. — Вон как ты из-за него руку расхреначил. Это дело разве? Я вот считаю, не дело совершенно. Я про вас со Сфинксом. Ну и про руку тоже, но рука заживёт, на тебе всё как на собаке заживает. Хотя почему как? Ты та ещё собака, может, поэтому с Кошаком срётесь по поводу и без?

Он делает глоток из своей бутылки и снова протягивает её Слепому.

— Выпей, а то не отстану.

Слепой поворачивается на спину так резко, что Табаки отшатывается назад. Нехотя убирает бутылку.

— Мне сейчас не до тебя, Табаки, — тихо говорит Слепой, в голосе — напускное спокойствие.

Табаки обиженно цокает языком и закатывает глаза. Как же. Чтобы кому-то в этом Доме, тем более в этой стае было не до него? Нонсенс. Так он Слепому прямым текстом и говорит:

— Не до меня ему, — Шакал недовольно пихает Слепого кулаком. — Сам-то слышишь, что несёшь?

Слепой втягивает носом воздух и складывает руки на животе. Табаки зеркалит его позу, прижимается макушкой к острому плечу. Косит глазами, пытаясь с их верхотуры выяснить, что происходит ближе к полу. Слышен голос Сфинкса, и вот только его им для полного счастья и не хватало. Запрокидывает голову, смотрит на Слепого. Тот напряжённо вслушивается.

— Эй, — Табаки резко дёргается, переворачивается и наклоняется к чужому уху. — А я никуда не ухожу.

Слепой поворачивает лицо к нему, чуть удивлённо поднимает брови.

Табаки торопливо кивает, будто Слепой может это увидеть.

— Мне тут Лорд кое о чём напомнил, — грустным шёпотом признаётся он. Запинается на пару мгновений, жуёт губу, пожимает плечами. — Так что ты и я, мы оба никуда из Дома не денемся. Но нам ведь некуда, да?

Слепой сдаётся.

— Некуда. Потому что кроме Дома ничего нет, — соглашается он.

— Конечно нет, — расплывается в светлой улыбке Табаки и тут же хмурится, посерьёзнев. — Но нам ведь больше ничего и не нужно, да?

========== 28. Аквамарин (Слепой, Кузнечик) ==========

— Я бы предпочёл пойти спать.

— Ты всегда предпочёл бы спать.

Кузнечик злится. Вернее, злился бы, не вытяни великая сила подаренного Седым амулета все негативные эмоции. В такую ночь нельзя спать! Ведь ночи, как эта — они для покорения крыш, для историй, улетающих по холодному воздуху, чтобы больше не быть рассказанными, никогда и никому. Как Слепой этого не понимает?

Хотя, он же пошёл за ним.

Кузнечик боится подходить к краю крыши, поэтому замирает на месте. Смотрит дикими глазами на ясное, не завешенное тяжёлыми тучами небо. Отсюда видно наружность, но она далеко. Она где-то там, за высоким забором и несколькими этажами ниже.

Украшенное бесконечными звёздами небо куда ближе.

Слепой зевает во всю пасть, подходит ближе и неустойчиво встаёт рядом. Трёт разодранную в недавней драке щеку. Простояв с минуту в каких-то своих размышлениях, он садится и поднимает голову.

— Сядь, а то навернешься.

Кузнечик морщится, но снисходительно кивает. Слепой просил за него, но сам он не говорил с Седым о силе, не получил великого дара от бесконечно мудрого старшего. Он не знает, что сегодня нельзя спокойно и лениво сидеть на месте, не знает, что сегодня нельзя спать. И всё же он тоже здесь, хотя ведь он никого никогда не слушает, только Лося. А значит, что-то чувствует в этой ночи и он.

— Небо синее-синее. Такое светлое, как будто днём, — завороженно говорит Кузнечик и послушно усаживается рядом, позволяя Слепому навалиться на его плечо. — Аквамарин. Знаешь такое слово?

— Не-а, — мотает головой Слепой и снова протяжно зевает, пряча лицо в ладони.

Кузнечик задирает голову вверх, едва не теряя равновесие, удерживаемый только чудом и вцепившейся в воротник чужой ладонью. Он расплывается в пьяной улыбке человека, оставившего где-то там, на нижних этажах, все свои страхи и неудачи.