(Не) время для любви

– Не разделяю твоего оптимизма, – тоном терпеливого учителя затянул он и погладил невесту по голове. – Верю только в кропотливый труд и желание довести свои работы до совершенства. И, кстати, не у всех, но у большей части успешных художников очень крепкий тыл. Не представляю Бекетову, флиртующей с Людовиком, или Белова, окучивающего нашего маркетолога Елену. Никаких искр, устойчивое партнерство, дети, адский труд.

– У тебя нерепрезентативная выборка, – парировала Лера. – Наши преподаватели говорили другое, – подняла на него взгляд и чмокнула в нос. – Я собираюсь уехать к родителям сегодня, сейчас, отец задумал какой-то тематический ужин. Не хочешь со мной?

– Нет. У Белова аукцион, я не могу. Прости.

– Хорошо, – она по-хозяйски поцеловала его в губы. – Тогда до понедельника. И звони мне… Не забывай!

– Уговорила, – Михаил вернул поцелуй. – Напиши, как доберешься.

– Да. Люблю Котю!

Лера выпустила его из объятий и направилась к двери.

– Буду скучать, – соврал Миша ей в спину и мысленно поблагодарил провидение за передышку. Он наконец-то побудет один! Лучше и быть не может! Прямо праздник какой-то! Жаль только, что нельзя позвонить Рите и позвать ее прогуляться. Не отказался бы просто подержать ее за руку и немного поболтать о ерунде.

Потер лицо и фыркнул по-звериному. Зачем мучить себя, если ничего толком не изменить? Он обязан заботиться о матери своего ребенка, а не играть в юношу, который идет на поводу у эмоций.

Посмотрел на часы и поспешил к себе в кабинет. До аукциона осталось двадцать минут, как раз достаточно, чтобы выпить чашечку кофе и собраться с мыслями.

Глава четырнадцатая. Удивительные открытия и запретные удовольствия

Субботнее утро буднично началось со слез и тошноты, продолжилось беготней на показах и борьбой с навязчивыми ароматами, и к обеду Рита хотела только одного – погулять в парке подальше от людей. Спрятаться от жары, суеты, шума и лишних запахов. Отвергла Лешино предложение посидеть в кафе, потащила брата на прогулку. Все не одной! В его присутствии она хотя бы не станет разнюниваться, а это само по себе уже неплохо.

Леша молча шел рядом, хмурился и постоянно смотрел по сторонам. Рита слушала птичье чириканье, наслаждалась ветерком, запахом травы и мечтала о хрустящем рожке с ванильным пломбиром. Жара чувствовалась даже здесь, среди деревьев, и страшно хотелось хоть ненадолго прогнать ее из тела.

– Может, все-таки, поделишься, зачем мы встретились? – насмешливо поинтересовалась Рита, когда они оба остановились около пустой скамейки. Отлично помнила, что погруженный в раздумья брат может расхаживать и молчать часами.

Леша снова внимательно посмотрел по сторонам и, махнув рукой, уселся. Рита последовала его примеру. Брат достал из кармана ключ. Блестящий, длинный, со сложной конструкцией на конце, он чем-то походил на сейфовый. А может, и был таким.

– Держи, – всучил ей вещицу, и, как в детстве, взъерошил русую челку, – отдашь Машке, если со мной что-то случится. Или одной из девочек. Только убедись сначала, что они не под давлением. Пароль в пару к механике – твой день рождения.

– Ты с ума сошел? – Рита повертела холодный гладкий ключ в руках и поспешила спрятать его в сумку. – Я думала, тебя отпустило, а паранойя, оказывается, прогрессирует.

– Делай, что говорят, – как-то чересчур серьезно заметил брат. – Сейчас тишина, но она только настораживает. Они не отстанут от нас, пока не получат нужное.

– Так дай им нужное!

– Если б я знал, где оно!

– Ты хочешь сказать, что сейчас среди остатков отцовского имущества нет того, что они просят. Может, ты продал это? Помню, тебе нужны были деньги, чтобы открыть бизнес взамен обанкротившейся конторы.

Леша покачал головой.

– Я никогда не видел этой шкатулки или табакерки. Да и у отца в записях есть только один похожий предмет, – он нахмурился, явно стараясь воспроизвести фразу точно, – «Табакерка с портретом Екатерины II, Россия, середина восемнадцатого века». А дальше приписка с восклицательными знаками: «очень похоже на подделку».

– Так, может, им не табакерка нужна, а ее содержимое?

– Черт его знает, – Леша пожал плечами, – или не знает даже он. В общем, ситуация пока в подвешенном состоянии, и чем закончится, понятия не имею.

Рита кивнула. Посмеивалась над страхами брата, но не представляла, что делать, займись ими отцовские приятели всерьез. С нее хоть взятки и гладки, но все равно становилось не по себе. От своей доли наследства отказалась в Лешину пользу. И тогда, и сейчас считала решение правильным: имущества там было не так много, а ей, в отличие от брата, отец отписал мамину дачу и подарил квартиру еще при жизни.

Из сумки послышалась задорная мелодия, и Рита вздрогнула. По выходным после трех на рабочие звонки у нее включался автоответчик, похоже, ее искал кто-то из своих. Нырнула рукой в недра кожаной бездонной дыры во времени и пространстве и достала смартфон. Нахмурилась и тяжело сглотнула. Определитель гордо сообщал, что звонит Михаил Рокотов.