Не все ли равно, что думают другие?

Я вспомнил мистера Роджерса. Он вызывал мое сочувствие, когда был госсекретарем: мне казалось, что президент Никсон все больше и больше задействует советника по государственной безопасности (Киссинджера).

Как бы то ни было, первое собрание должно было состояться в среду. Я счел, что во вторник делать там нечего, и собрался лететь в Вашингтон во вторник ночью – я позвонил Элу Хиббсу и попросил его собрать в ЛИРД[36] несколько человек – тех, кто что-нибудь знает о проекте шаттла, чтобы я вошел в курс дела.

Начало заметок Фейнмана с неофициального брифинга в ЛИРД

Во вторник утром я мчусь в ЛИРД. Эл меня усаживает; входят инженеры – один за другим – и объясняют различные части шаттла. Не знаю уж, откуда они это знали, но о шаттле они знали все. Для меня провели очень основательный, быстрый, интенсивный брифинг. Парни из ЛИРД были столь же полны энтузиазма, как и я. Это и правда было очень волнующим.

Когда я теперь смотрю свои записи, видно, как быстро они дали мне подсказки, где в шаттле могут возникнуть проблемы. Первая строка моих записей: «Препятствует возгоранию. Прокладка». (Чтобы защитить ракетное топливо от возгорания через металлическую стенку каждого ракетного ускорителя, существует изоляционная прокладка, которая не работает как следует.) Вторая строка моих записей: «При проверке хомута выявлены подпалины на О-кольцах». Было замечено, что горячий газ иногда прожигает замазку за изоляционными кольцами в монтажном соединении твердотопливного ускорителя.

Подробная схема монтажного соединения

В той же самой строке говорится: «ZnCrO₂ создает пузырьки». (Цинко-хроматовая уплотнительная замазка, нанесенная за кольцами как изолятор, образует пузырьки, которые могут увеличиться очень быстро при протечке горячего газа и вызвать эрозию уплотнительных колец.)

Инженеры рассказали мне, насколько изменяется давление в твердотопливных ускорителях за время полета; из чего делается ракетное топливо, как топливо заливается и потом отвердевает при различных температурах, дали процентные содержания асбеста, полимеров и прочего в прокладочных материалах и много чего другого. Я узнал об осевых нагрузках и силах в двигателях – самых мощных двигателях такого веса из всех, что когда-либо были созданы. У двигателей этих много проблем, особенно растрескивание лопаток турбины. Инженеры говорили мне, что люди, работающие над двигателями, во время каждого полета скрещивали пальцы, чтоб не сглазить, и в момент взрыва шаттла они были уверены, что это двигатели.

Фотография пузырьков в цинково-хроматовой замазке, которые могли привести к эрозии колец

Если инженеры чего-то не знали, они говорили примерно следующее: «О, это знает Лайфер; надо его позвать». Эл звал Лайфера, и тот тут же приходил. Лучшего брифинга у меня и быть не могло.

Это называлось «брифинг», но коротким он не был: он был очень интенсивным, очень быстрым и очень полным. Это единственный известный мне способ быстро получить техническую информацию: ты не просто сидишь, пока они проходят по всему, что, по их мнению, должно быть интересно, – нет, ты задаешь уйму вопросов, тут же получаешь ответы и скоро уже начинаешь понимать обстановку и понимаешь, что именно спросить, чтобы получить следующую часть информации, которая тебе требуется. В тот день я получил чертовски хорошее образование и впитывал информацию словно губка.

Ночью я полетел в Вашингтон рейсом «ред-ай»[37] и прибыл туда рано утром в среду. (Больше я никогда не полечу этим рейсом – научен уже!)

Я отметился в гостинице «Холидей инн» в деловой части Вашингтона и взял такси, чтобы меня отвезли на первое заседание комиссии.

– Куда? – говорит шофер.

У меня только и было, что бумажка, на которой написано: «1415, Эйтс-стрит».

Мы отправляемся. В Вашингтоне я новичок. Капитолий находится вон тут, памятник Вашингтону вон там, все кажется очень близко. Но такси едет и едет, все дальше и дальше в глубь территории, которая становится все хуже и хуже. Здания делаются все ниже и выглядят все более убогими. Наконец мы оказываемся на этой самой Эйтс-стрит, и пока мы по ней едем, здания вообще начинают исчезать. И вот мы находим нужный адрес – методом интерполяции, ибо это пустой участок между двумя домами!

К этому моменту я понимаю, что что-то тут явно не то. Я не знаю, что мне делать, – у меня есть только этот клочок бумаги, я не знаю, куда ехать.

Я говорю таксисту:

– Собрание, на которое я еду, как-то связано с НАСА. Вы можете отвезти меня в НАСА?

– Конечно, – говорит он. – Вы же знаете, где НАСА, разве нет? Это как раз там, где я вас посадил!

И это действительно было так. До НАСА я мог бы дойти пешком из гостиницы «Холидей инн»: оно находилось прямо через улицу! Я вхожу, миную охрану у входа и начинаю блуждать по зданию.

Нахожу дорогу в офис Грэма и спрашиваю, как насчет собрания по поводу шаттла.