Читаем Не вышел из боя полностью

В стране, куда я вас зову, быть может снег и град.

И сна там нет – всё наяву, и нет пути назад.

Не испугались? Ну, тогда мне с вами по пути!

А ну-ка, сосчитайте до пяти!

У нас давно сгустилась мгла – в стране чудес светлей.

Всё видно ясно, но не заблудитесь!

Там поровну добра и зла, но доброе сильней –

Вы семи убедитесь.

В стране чудес не всё понять

Удастся самому.

Но я всё буду объяснять

Кому-то одному.

Вот девочка, и все её Алисою зовут, –

Согласна ты, дитя моё? Скорее! Все нас ждут,

Закрой глаза и посмотри – кругом волшебный лес,

Скажи, Алиса: – Раз, два, три, – и ты в стране чудес.

Скорее к берегу греби, волшебное весло!

Спеши в страну чудесного обмана!

И пусть, вернувшись, скажем мы: – Ах! Как нам повезло!

И жаль – вернулись рано!


II


Этот рассказ мы с загадки начнём, –

Даже Алиса ответит едва ли, –

Что остаётся от сказки потом,

После того, как её рассказали?

Где, например, волшебный рожок?

Добрая фея куда улетела?

А? Э-э! Так-то, дружок.

В этом-то всё и дело.

Они не испаряются, они не растворяются,

Рассказанные в сказке, промелькнувшие во сне.

В страну чудес волшебную они переселяются,

Мы их, конечно, встретим в этой сказочной стране.

Много неясного в странной стране –

Можно запутаться и заблудиться.

Даже мурашки бегут по спине,

Если представить, что может случиться:

Вдруг будет пропасть – и нужен прыжок?

Струсишь ли сразу, прыгнешь ли смело,

А? Э-э! Так-то, дружок,

В этом-то всё и дело.

Добро и зло в стране чудес, как и везде, встречаются,

Но только здесь они живут на разных берегах,

Здесь по дорогам разные истории скитаются

И бегают фантазии на тоненьких ногах.

Ну и последнее, хочется мне,

Чтобы всегда меня все узнавали:

Буду я птицей в волшебной стране,

Птицей «Додо» – меня дети прозвали.

Даже Алисе моей невдомёк,

Как упакуюсь я в птичее тело.

А? Э-э! То-то, дружок,

В этом-то всё и дело.

И не такие странности в стране чудес случаются,

В ней нет границ – не нужно плыть, бежать или лететь,

Попасть туда несложно, никому не запрещается,

В ней можно оказаться – стоит только захотеть.

Не обрывается сказка концом.

Помнишь, тебя мы спросили вначале:

Что остаётся от сказки потом,

После того, как её рассказали?

Может, не всё, даже съев пирожок,

Наша Алиса во сие разглядела.

А? Э-э!.. Так-то, дружок!

В этом-то всё и дело.

И если кто-то снова вдруг проникнуть попытается

В страну чудес волшебную в красивом добром сне –

То даже то, что кажется, что только представляется,

Найдёт в своей загадочной и сказочной стране.

Песня Алисы

Я страшно скучаю, я просто без сил,

И мысли приходят, маня, беспокоя,

Что кто-то куда-то меня пригласил

И там я увидела что-то такое…

Что именно, – право, не знаю.

Все советуют наперебой:

– Почитай! – я сажусь и читаю.

– Поиграй! – ну, я с кошкой играю.

Всё равно – я ужасно скучаю!

Сэр! Возьмите Алису с собой!

Мне так бы хотелось, хотелось бы мне

Когда-нибудь, как-нибудь выйти из дома

И вдруг оказаться вверху, в глубине,

Внутри и снаружи, где всё по-другому.

Что именно, – право, не знаю.

Все советуют наперебой:

– Почитай! – ну, я с кошкой играю,

– Поиграй! – я сажусь и читаю.

Всё равно я ужасно скучаю.

Сэр! Возьмите Алису с собой!

Пусть дома поднимется переполох,

И пусть наказанье грозит – я согласна.

Глаза закрываю, считаю до трёх.

Что будет? что будет – волнуюсь ужасно!

Что именно, – право, не знаю.

Всё смешалось в полуденный зной.

Почитать? – я сажусь и играю,

Поиграть? – Ну! Я с кошкой читаю.

Всё равно я скучать ужасаю!

Сэр! Возьмите Алису с собой!

Падение Алисы

Догонит ли в воздухе – или шалишь! –

Летучая кошка летучую мышь,

Собака летучая кошку летучую?..

Зачем я себя этой глупостью мучаю?!

А раньше я думала, стоя над кручею:

– Ах, как бы мне сделаться тучей летучею

Ну вот! Я и стала летучею тучею,

Ну вот и решаю по этому случаю, –

Догонит ли в воздухе – или шалишь! –

Летучая кошка летучую мышь!

В море слёз

Слезливое море вокруг разлилось,

И вот принимаю я слёзную ванну.

Должно быть, по морю из собственных слёз

Плыву к Слезовитому я океану.

Растеряешься здесь поневоле!

Со стихией одна на один.

Может, зря

Проходили мы в школе,

Что моря

Из поваренной соли?

Хоть бы льдина попалась мне, что ли,

Или встретился добрый дельфин!

Спасите, спасите! О, ужас, о, ужас!

Боюсь, что не вынырну, если нырну.

Немного поплаваю, чуть поднатужась,

Но силы покинут, – и я утону.

Вы мне по секрету ответить могли бы:

Я – рыбная мышь или мышная рыба?

Я тихо лежала в уютной норе,

Читала, мечтала и ела пюре.

И вдруг – это море около,

Как будто кот наплакал.

Я в нём как мышь промокла,

Продрогла, как собака!

Песня Мыши

Спасите, спасите! Хочу я, как прежде,

В нору, на диван из сухих камышей.

Здесь плавают девочки в верхней одежде,

Которые очень не любят мышей.

И так от лодыжек дрожу до ладошек,

А мне говорят про терьеров и кошек.

А вдруг кошелот на меня нападёт,

Решив по ошибке, что я мышелот?

Ну, вот! Я зубами зацокала

От холода и страха.

Я здесь как мышь промокла,

Продрогла, как собака!

Песня Попугая

Послушайте все! Ого-го! Эге-гей! –

Меня, попугая, пирата морей.

Родился я в тыща каком-то году

В банано-лиановой чаще.

Мой папа был папапугай какаду,

Тогда ещё не говорящий.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное