Не взывая к закону

Отпросившись у начальника под благовидным предлогом посещения арбитража, он направился в УПТК.

Не обнаружив на дверях таблички «Отдел снабжения», Облучков вошел в «Отдел комплектации», здраво рассудив, что различие в наименовании никогда еще не меняло сути вещей.

– Здравствуйте, я из Таджикистана, – без лишних предисловий сказал он, задерживая взгляд на единственном в отделе мужчине, так как, по его разумению, женщина никак не могла прибрать вагон к рукам. – Мы отправили вагон с возвратной тарой из-под кабеля в адрес МНУ Сибспецмонтаж, а вагон ошибочно поступил к вам. Вот и приехал разбираться.

Облучков слишком долго собирался с духом, чтобы произнести все это с надлежащей интонацией, внушительно и с долей угрозы. Поэтому выпалил свой монолог скороговоркой, даже с некоторым испугом. Он не любил, да и не умел врать, разве что ради невинного розыгрыша. Впрочем, как заранее размышлял Облучков, если снабженцы из УПТК не причастны к умыканию лука, для них его слова должны прозвучать как отъявленная нелепость. Ни обидеть, ни возмутить они просто не могут.

Не зная, что еще добавить, Облучков замолчал и невольно потупился, затылком ощущая тягостность наступившей паузы.

Удача часто сопутствует несмелым и дилетантам.

Раечка, мгновенно вспомнив перепалку, вспыхнувшую из-за вагона с возвратной тарой, мило улыбнулась:

– Этим вагоном занимался Борис Игоревич.

Облучков опешил, вскинул на Землянского очумелый взгляд:

– Вы?!

Но Землянский не замечал ни его скованности, ни прямо-таки вопиющей робости в глазах за толстыми линзами очков. Едва Облучков сообщил, откуда он, в мозгу Бориса Игоревича закрутилась бешеная разноцветная карусель. Он еще не отошел после визита Сергея, еще не утихли подозрения в его правдивости, как появляется человек из Таджикистана и заявляет, что пришел разбираться. Эти события сплелись для Землянского в одну нить, и он с ужасом подумал, что водитель наврал ему с три короба, а сам взял и привел сюда одного из тех, кто разыскивает лук. Потрясение было слишком велико, чтобы Землянский отметил расхождение во внешности и отсутствие даже намеков на загар в лице Облучкова.

Шок, испытанный Облучковым, был куда менее значителен, поэтому первым в себя пришел он.

– Значит, это вы, – нагнав на себя суровость, констатировал Евгений Юрьевич.

Впрочем, при виде жалких бегающих глазок, бесспорно, свидетельствующих о том, каков их хозяин, он и в самом деле пришел в негодование. Людей, которые совершают пакости и не умеют за них ответить, Облучков презирал всегда.

– Я-я… – пролепетал Землянский.

Видя, что какой-то приезжий вдруг расхорохорился и начал строжиться, Раечка воспылала обидой не столько за Землянского, сколько за родное предприятие:

– Почему, собственно, вы позволяете себе такой тон?!

Облучков смутился. Он не умел обращаться с женщинами, а тем более ругаться с ними. Тут же перед ним стояла весьма миловидная особа с длинными ногами и горящими от гнева глазами. Таких Евгений Юрьевич даже опасался. Полагая, что между ним и женщинами такого рода лежит огромная и непреодолимая пропасть, он прятался за щит иронии, целью которой было дать понять, что он совсем из другого мира и, в мыслях не имеет на что-то претендовать.

– Вы знаете, вам очень к лицу, когда вы сердитесь, – сказал Облучков с мягкой улыбкой.

– Вы не видели меня в хорошем настроении, – парировала Раечка.

– Надеюсь, мне это еще предстоит…

С деланной задумчивостью Раечка закусила губу:

– А что?.. Не исключено… Только у нас, похоже, разные вкусы… Я люблю бывать на пляже, а вы из Средней Азии и такой… незагорелый.

Облучков сообразил, что не учел именно этого обстоятельства, бросил быстрый взгляд на Землянского. Однако тот продолжал сидеть с пришибленным видом. Успокоившись, Евгений Юрьевич посмотрел Раечке в глаза:

– Я готов вас сопровождать… У меня зонтик есть.

– Мужчина с зонтиком? – поморщилась Раечка.

– Вспомните кинофильм по Чехову…

– Ну что ж… убедили, – согласилась Раечка. – Поклонников с зонтиками у меня еще не было… В этом что-то есть…

Облучков изобразил улыбку, а когда Раечка вернулась за свой стол, посмотрел на Землянского:

– Пойдемте покурим, Борис Игоревич…

– Пойдемте, – вздохнул тот и покорно поднялся.

В коридоре они закурили. Облучков обратил внимание, что пальцы Землянского ходят ходуном, и, скрывая за насмешкой нетерпение, спросил:

– И что же, Борис Игоревич, вы обнаружили в вагоне?

Землянский воспринял вопрос как издевку, зыркнул исподлобья:

– Лук… Словно не знаете.

– Реализовали уже?

Землянский покаянно кивнул. Когда Облучков поинтересовался, на какую сумму, Борис Игоревич испытующе посмотрел на него, решил, что уж этого-то никто, кроме них с Еленой, знать не может, и немного занизил барыш.

– Не кажется ли вам, что для вас это слишком много? – глуховато произнес Облучков.

– Вы понимаете… Я все время ждал, когда появятся хозяева, чтобы рассчитаться… Сами понимаете… – заюлил Землянский.

– Считайте, что дождались, – язвительно произнес Облучков, помолчал и спросил: – Через кого сбывали?

Чувствуя, как тяжело дается каждое слово, Землянский все-таки ответил: