Не забудь меня (ЛП)

Они доедают ужин (благодаря микроволновке), и пробуют замечательный десерт из шоколадного мусса. Они моют посуду, и слушают радио, и смеются над не очень смешными вещами, затем он отвозит её обратно в больницу. Они сидят на парковке, в красном кожаном мирке черного кадиллака, и разговаривают, пока в горле не начинает першить. Он провожает её к парадной двери и желает ей спокойной ночи.

Он не целует её (и, похоже, то возбуждение было все же из-за предвкушения, и, кажется, она не возражает).

***

Она не помнит, как училась в старших классах, да и отца здесь нет, но Джейн чувствует себя подростком, украдкой скользя через холл и далее по коридору к палатам. Не считая неловкого, извиняющегося помахивания медсестре у кофейного автомата, ей почти удается избежать встреч. Вторую половину пути к своей палате она несет в одной руке туфли, а в другой – синий пиджак, и она рада, что не попросила медсестру у кофейного автомата помочь ей расстегнуть платье, потому что, завернув за угол, она видит доктора Вэйла, сидящего на пластиковом стуле прямо у двери её палаты.

- Джейн, привет, – он встает, – я надеялся встретить тебя.

- Что-то… что-то не так? – спрашивает она. (Он врач, и сейчас уже далеко за полночь, и, судя по всему, что она читала – эта комбинация никогда не сулит ничего хорошего.)

- Нет, вовсе нет, - отвечает он. Он улыбается ей (а если бы что-то было не так, он бы не улыбался), – я просто надеялся поговорить с тобой.

- Сейчас?

Он разводит руками (держа в одной пластиковый стаканчик с кофе, а в другой – блокнот на пружине) и пожимает плечами.

- Нет времени лучше, чем настоящее, – он окидывает взглядом её пиджак, туфли и платье, затем проверяет часы на запястье, и его лоб хмурится, а улыбка угасает, – если только у тебя нет других планов.

Она пожимает плечами и кладет туфли и пиджак на пол, прислоняя к стене.

- Ничего такого, что не может подождать. Только сон.

- Его значимость сильно преувеличена, - говорит он, и допивает свой кофе, будто доказывая эту точку зрения.

- Так… о чем же вы хотели поговорить? В час ночи. В коридоре.

- Ну, ты завтра переезжаешь, - говорит он. – А я не работаю по четвергам – не считая экстренных операций, или женщин, слишком беременных, чтобы подождать до пятницы. Поэтому, - он засовывает руки в карманы, и блокнот со стаканчиком исчезают в глубинах белого больничного халата, - я просто хотел попрощаться, пока еще есть такая возможность.

Она улыбается, потому что он выглядит таким робким (и потому что это единственный способ сдержать собирающуюся в глазах влагу).

- Я же никуда не исчезну, - говорит она, смеясь. – Буду жить на этой же улице.

- Я знаю, - говорит он.

- И библиотека – общественное место, или, вернее, будет им. Вы можете заходить в гости в любое время.

- Я знаю, - говорит он. Он вынимает руки из карманов (но оставляет там блокнот и стаканчик) и складывает на груди. – Но, по правде говоря, мне будет скучно без тебя. Не каждый же день ко мне попадает пациент с амнезией.

- Слава Богу, что не каждый.

- Хотя, пожалуй, количество таких случаев у нас все же значительно выше среднего. Но среди всех пациентов с амнезией, которых мне доводилось лечить лично… - он делает паузу и улыбается, сверкая зубами и поднимая брови (его голубые глаза ласковы, смотрят на неё как на личность, а не как на пациента или на призрака), - …ты – мой любимый.

- И вы хотите, чтобы я заплакала, – она закусывает губу и смотрит в пол, чтобы не встречаться с ним взглядом.

- Эй, нет, не делай этого. – Он улыбается, и ей удается улыбнуться в ответ.

Он протягивает ей упаковку салфеток, вытащенную из еще одного кармана. – Тебе следует отмечать это, как праздник. Ты долго ждала его.

- Я знаю, - говорит она и поражается, как быстро они поменялись ролями (и, возможно, они поддерживают друг друга, и, возможно они уже не совсем врач и пациент, а скорее… друзья).

- Я очень рад за тебя, Джейн.

- Спасибо, доктор Вэйл.

- Виктор, - говорит он.

Он убирает салфетки (и она замечает, что одну он все еще держит в руке и быстро промокает глаза, когда ему кажется, что она смотрит в другую сторону).

- Мне нужно вернуться к работе, - говорит он, – но я буду на открытии в субботу.

- Тебе не надо будет работать?

- Я этого не пропущу, - говорит он. – Конечно, если не будет срочных операций или беременных женщин.

- Я буду по тебе скучать.

Он кашляет (в салфетку и сжимает ее в кулаке) и пожимает плечами (будто это не имеет значения).

- Дай мне знать, если тебе когда-нибудь что-нибудь понадобится, и я буду счастлив помочь тебе.

- Обещаю.

- Спокойной ночи.

Он берет пластиковый стул и начинает уходить по коридору. Она подбирает туфли и пиджак с пола, и его шаги замирают.

– Джейн? – зовет он.

- Да?

- Желаю тебе хорошей жизни там, снаружи, - говорит он. (Уверенность в его голосе заставляет её думать, что, может быть, это возможно.)

- Спасибо. Виктор.

- Не надо благодарить меня, - говорит он, снова уходя по коридору с зажатым под мышкой стулом. – Ты этого заслуживаешь.