Не жалея жизни

— Вот здесь, на северном берегу озера, — продолжал Шайгельдинов начатый им пересказ разговора со свидетелем Тлевалды Кабылтаевым, — в стороне от посторонних глаз, пировали они не один раз и вскоре после того, как Саурбеков приехал.

Немного уставшие после подъема к озеру по крутой тропе, проторенной пешеходами так близко к ниспадавшей каскадами воде, что брызги ее все время пути освежали друзей, Райхан Галиевич и Зияш уселись на камнях, любуясь озером и окружающими его горами.

— Интересно, а почему Тлевалды Кабылтаев не рассказал нам об этом на допросе его в качестве свидетеля? — спросил Райхан Галиевич.

— Говорит — забыл, — ответил Зияш, расстегивая ворот гимнастерки и усаживаясь поудобнее на выступ громадного камня, уходившего своим основанием в глубь озера.

Вскоре они покинули озеро и, спустившись к подножию водопада, где оставили своих лошадей, направились в соседнее ущелье, к животноводам. Туда позвало их новое дело…

К. Токаев МЕЧЕНОЕ ЗОЛОТО [102]

1

Ночной дождь смыл с асфальта пыль и сажу. Раннее апрельское утро сверкало чистотой и свежестью. Яркие солнечные лучи слепили глаза. Чуть распустившаяся молодая листва огромных тополей окутала стены домов кисеей нежной зелени.

Шайдос шел по улице, оглядывая тополя и чему-то улыбаясь. Прохожих было мало. Сонливо и почти неслышно ползли по маршрутам редкие автобусы, будто тоже боялись нарушить волшебную красоту утра.

У здания Комитета госбезопасности Шайдос замедлил шаги и посмотрел на часы. Времени еще было предостаточно. Он повернул к скверу напротив. Сегодня старшему лейтенанту Шайдосу Канысбаеву не мешало посидеть немного в утренней тиши и привести в порядок свои мысли.

…Полтора месяца тому назад в Комитет госбезопасности позвонил некто Ляшкеров. Он потребовал, чтобы его немедленно принял кто-нибудь из начальства.

— По какой причине обращаетесь сюда? — спросил дежурный.

Ляшкеров ответил, что его разговор не для чужого уха и ему нужно говорить с начальником с глазу на глаз. Потом, помедлив, добавил:

— Если что-нибудь случится, сами будете виноваты. Я буду считать, что моя совесть чиста. Я не собираюсь больше носиться с этим проклятым золотом…

— Вы сказали — с золотом? — переспросил дежурный.

— Примут меня или нет?

— Подождите немного, не вешайте трубку. — Дежурный позвонил по внутреннему телефону майору Кирсанову и через минуту ответил Ляшкерову: — Вас будет ждать в комнате приема посетителей ответственный работник. Вход с улицы Виноградова. Когда прибудете?

— Через полчаса.

Он пришел точно в обещанное время.

— Проходите, — майор Кирсанов предложил посетителю стул. — Будем знакомы — моя фамилия Кирсанов, а это товарищ Канысбаев. Итак, расскажите, что за дело привело вас к нам.

— Я работаю на центральной электростанции. Слесарем. Фамилия моя Ляшкеров.

Кирсанов скользнул взглядом по сидевшему перед ним человеку. Сероглазый, светлолицый, вислые усы, одет в зеленое пальто из дорогого драпа с серым каракулевым воротником. В руке мнет шапку из такого же серого каракуля. На ногах новые хромовые сапоги.

— Да. Продолжайте.

— Я, товарищ начальник, неспроста попросился на прием. Я принес золото. Меченое, — Ляшкеров сунул руку за пазуху и достал из внутреннего кармана сверток. Не спеша развернул тряпицу и протянул Кирсанову:

— Поглядите сами, здесь какие-то знаки, а что означают — не пойму.

На тряпице лежал прямоугольный красноватый брус с правильными гранями. Кирсанов и Канысбаев поочередно прикинули на руках вес слитка, внимательно осмотрели его. На поверхности бруска были явственно видны какие-то знаки. Несколько черточек в центре напоминали китайский иероглиф, а в косых солнечных лучах они принимали очертания трехглавого дракона. Под ними виднелись цифры — 09995. Канысбаев, не сводя глаз с цифр, спросил у Кирсанова:

— Что могут означать эти знаки, Сергей Епифанович?

— Подумать надо…

— И цвет у слитка какой-то странный.

— Похоже, что это очень чистое, червонное золото. Мало примесей, оттого и красноватый оттенок.

Ляшкеров был чрезвычайно доволен, что поверг в изумление таких занятых и серьезных людей. Он приободрился и теперь заговорил свободнее:

— Шучу, конечно, но старики не зря говорили: господь, создавая человека, сорок раз перекраивал его. Когда я собирался идти к вам, шайтан ну прямо вцепился мне в печенку: «Эй, Ляшкеров, не будь дураком! Что ты делаешь? Не разбрасывайся счастьем, оно под ногами не валяется! Ни одна живая душа не знает, что у тебя есть золото. Сбудешь его, и тебе на весь твой век хватит. Ни в чем нужды не будешь знать». А тут еще жена начала подпевать: «И что ты за дурень? Ну не украл же ты его! Что мы, не имеем права пожить в свое удовольствие?» Совсем я заморочился. Пилит проклятая баба, а совесть покоя не дает: «Смотри, не простые это знаки. Лучше сдай его! Здесь наверняка какая-то тайна».

Кирсанов повернул в руках слиток.

— А откуда у вас золото? Кто вам его дал?

— Кто дал? — Ляшкеров смущенно пожал плечами. — По правде говоря, не знаю.

— Как не знаете?

— Да так вот, товарищ начальник. Не знаю.

— Я вас что-то не пойму.