Неаполитанская кошка

Отель «Гранд-Везувий» не в счет, туда я вообще попала по драматическому стечению обстоятельств. А ведь рекламный проспект, который я купила еще в Москве, собираясь сюда, сулил мне много зрелищ и впечатлений.

Так, к примеру, я планировала (между свиданиями со своим «двойником») в дневные часы, само собой, осмотреть многочисленные церкви Неаполя, которых едва ли не столько, сколько в самом Риме!

Причем некоторые были расписаны известными художниками, такими, как Караваджо и его учениками. Просмотрела (прошляпила, что называется) и главную церковь этого прекрасного города — собор Святого Януария, покровителя Неаполя…

А что, если все-таки мне удастся выбраться отсюда, из этого дома, как-нибудь замаскироваться, чтобы меня никто из тех, кто за мной охотится, не узнал, да и отправиться на прогулку уже совершенно в другом качестве, просто как туристки? И только подумав об этом, я словно услышала голос Алика, строго-настрого запрещающего мне подобные легкомысленные выходки — в аэропорт, немедленно, в Москву, домой!

Однако в холодильнике помимо лимонов я обнаружила ветчину, помидоры-черри, пять видов сыров, колбасу, молоко и много разных соусов.

Нетрудно было найти в кухонных шкафчиках и кофе, сахар, хлеб. Решив подкрепиться, я устроила себе настоящий пир.

Однако особого наслаждения едой я все равно не получила, я ела, глотая слезы и грустя по моему другу Алику Банку. И когда еще обнаружат его тело? И куда его поместят? Что с ним будет, где его похоронят? И когда вспомнила, как он предложил мне пожениться, причем упомянул что-то там про наследство, мне и вовсе стало тяжело.

Неужели человек предчувствует свою смерть? Но как? Почему?

Вернувшись в Москву, мне некому будет даже рассказать обо всем, что произошло с нами здесь, в этом прекрасном и пахнущем лимонами городе! Уж Ладе-то я точно ничего не расскажу, разве что о каких-то достопримечательностях. Ну, может, привезу ей в подарок бутылку лимончелло.

После обеда я вымыла посуду, прибралась и отправилась в спальню, туда, где не так давно пыталась представить себя в объятиях моего Алекса.

Я устроилась на мягких подушках, укрылась простыней и закрыла глаза. Но уснуть сразу не получалось. Я рассматривала сквозь ресницы белый гофрированный элегантный абажур ночной лампы, его медную ножку и фарфоровую, в розочках, кнопку, стакан с остатками воды, блокнот на пружинке…

И вдруг меня словно приподняло с постели, я села, с бухающим в груди сердцем глядя на прикроватную тумбочку, словно на ней свернулась ядовитая змея…

Зажмурившись, я открыла глаза и снова зажмурилась. Но видение не исчезало!

На блокноте лежала маленькая жестяная коробочка с нарисованной на ней маленькой розой. Это была моя коробочка, которую я купила сто лет тому назад на блошином рынке и в которой носила в сумочке таблетки от головной боли.

Однако с момента моего замужества она принадлежала Алексу, и он хранил в ней маленькие красные таблетки! Те самые…

Когда я протягивала к коробочке руку, она дрожала. Да и вообще я уже не владела собой! Это было просто невероятно!

Да, Дино был похож на моего мужа, это факт, как бы ни пытался переубедить меня в этом Алик. И дело даже не в том, что Дино был художником. Каждый человек может после какой-нибудь психологической встряски пробудить в себе талант, разные истории случаются в жизни. Но вот чтобы в доме Дино я нашла легендарную (!) жестяную коробочку с розой, мою коробочку — вот это уже был настоящий знак, и тот, кто подложил ее сюда (или просто оставил), знал, что делает. Знал, что я ее узнаю, что возьму в руки.

Я открыла коробочку и увидела там три маленькие красные таблетки. Что это было? Предложение?

Я захлопнула коробочку и вернулась в постель. Укрылась с головой.

Мне казалось, что я теперь вообще никогда не усну, настолько много мыслей роилось в моей голове.

Кто такой Дино? Брат-близнец? Или Алекс? Знал ли о нем Алик? И если знал, то почему делал все возможное, чтобы убедить меня в том, что я связалась с совершенно посторонним человеком? Зачем? В чем смысл?

Жалко, что я никогда этого уже не узнаю…

Вероятно, я моментально уснула. Моему мозгу требовался отдых.

Проснулась я с тяжелой головой. Приняла душ, два раза вымыла голову, словно таким образом можно было промыть свои запутавшиеся в мыслях мозги. Закутавшись в длинный и тяжелый махровый халат Дино, я сварила себе кофе, вышла в патио, устроилась на каменной скамье, подложив под себя пухлую мягкую подушку, и решила попробовать отключить свои мозги. Напрочь.

Я отхлебывала горячий ароматный кофе, разглядывала вьющиеся пеларгонии, причудливые заросли дикого винограда, увивавшего стену, затем, задрав голову, рассматривала высокое голубое, без единого облачка, небо.