«В лучших традициях великих новозеландских исследователей… о, Новая Зеландия! Мы готовы к взлету в космос, – объявил он. – Есть запал. Есть кислород… зажигание. Десять, девять, восемь, кислород, семь, шесть, пять, четыре, три, два, один…». Едва Бек синхронно с «пуск!» жахнул ладонью по красной кнопке, снаружи донесся дивный воющий свист. Он выскочил за дверь сарая, поднял глаза, увидел взмывающую в небо ракету и возопил: «Офигенная красавица! Да! – и запрыгал так, что Рагху чуть не подавился от смеха. – Она всё еще горит! Летит! – орал Бек. – Двадцать две секунды – и мы дома, на воле, в космосе!» Зрители по холмам стоя им аплодировали, а Бек обернулся к Рагху и принялся трясти ему руку и рассыпаться в благодарностях.
Практически никому не удается преуспеть в подобных начинаниях с первой попытки, но запуск Ātea-1 воистину удался на славу. Ракета поднялась на высоту более 100 км, преодолев условный космический рубеж, благополучно вернулась и приводнилась в годном для восстановления виде. Про баранью колбасу никто даже и не вспомнил, и ее дальнейшие следы теряются, хотя, возможно, это и к лучшему[99]
. «Там было мгновенное чувство неимоверного облегчения, – говорит Рагху. – Кровь, пот и слезы испытаний пройдены. Всё сработало. У нас получилось. Мы это сделали. Это же было реально большое дело для меленькой старушки Новой Зеландии. Мы не могли его не сделать».Вскоре после приводнения главную разгонную ступень ракеты заметили плавающей в океане рыбаки и сообщили Беку по телефону ее координаты. Из-за технических проблем Rocket Lab в ходе полета получала с борта ракеты телеметрию не в полном объеме. После того как разгонную ступень извлекли из океана, выяснилось, что топливо выработано полностью, а значит, ракета отработала на славу[100]
. На Большом острове Меркьюри Фэй в честь этого тут же выкатил из подвала лучшие вина.Подняв тост за успешный запуск, Фэй подошел к осмыслению случившегося как истинный философ. Новая Зеландия, сказал он, всегда была страной без хищников; а в результате у части птиц отпала нужда летать, поскольку им исторически не от кого было спасаться бегством в небо с земли. Так и у маори всегда было слово «Ātea» для космоса, но не было слова для птицы-ракеты, способной туда воспарить, а теперь оно есть – и всё то же: Ātea. Бек раз и навсегда изменил отношения страны и ее народа с небом над головой и выше. Земля Аотеароа[101]
впервые отправила ввысь нечто материальное.13
Военные военным рознь
В Кремниевой долине технологические стартапы часто раскручиваются по восходящей спирали: собрали немного денег – достигли заявленного – собрали больше денег на следующую заявку. Главное, наскрести на первый проект и создать продукт, который доказывает, что ты знаешь свое дело, а еще преподнести его так, чтобы богатые люди ахнули от изумления, захотели увидеть, на что ты еще способен, и принялись дружно выписывать тебе чеки на крупные суммы. Базируйся Rocket Lab в Калифорнии, запуска с первой попытки Ātea-1 для этого с лихвой хватило бы. Питер Бек достиг космоса чуть ли не всецело собственными силами при очень скудном бюджете, изобретая попутно новые технологии и лучась аурой предприимчивости, – то есть зарекомендовал себя такой личностью, какие более всего по душе инвесторам. По-хорошему, они теперь должны были бы выстраиваться в очередь и заваливать кудесника-ракетостроителя деньгами.
Действительность, однако, оказалась такова, что свершение Бека осталось практически никем не замеченным. Об осуществленном Rocket Lab запуске Ātea-1, кроме местной прессы, кратко упомянули лишь в новостях BBC и еще пары зарубежных каналов. Хуже того, не вызвало это событие особого резонанса и в аэрокосмических кругах, где на Бека, похоже, взирали сверху вниз как на курьез, а не как на нового титана ракетостроительной мысли. Чудак-изобретатель невесть откуда родом запустил любительскую ракету. Ну, молодец.
Единственными крупными игроками, усмотревшими серьезный потенциал в Беке и его Rocket Lab, оказались люди из военных кругов США. Если некто сподобился отправить нечто в космос столь дешево, надо бы с ним познакомиться и поговорить.