Небесная канцелярия

– Да, помню, был такой, – говорит один из них. – Всё пытался присвоить это достижение, ходил и хвастался. Нам это надоело, мы ему крылья один раз и подпалили. Крику было… Выяснилось, что он вообще с огнём обращаться не умеет, куда там людям дарить. Нет, ребята, огонь люди добыли самостоятельно. Это уже после придумали легенды. Не надо забирать у людей право на то, чего они добились через свои ошибки, своей кровью, своим упорством. Запомните это.

– А любовь? – спрашивает один из творцов. – Как насчёт той прекрасной легенды о лучнике, который поражает сердца влюблённых стрелами?

Раздаётся дружный смех. Старшие снова переглядываются, словно прикидывают, рассказать или нет.

– Ладно, чего там скрывать, всё равно узнаете, – продолжает тот же ангел. – Невозможный придурок был этот лучник. Вечно стрелял куда ни попадя. Последней каплей стало, когда он по пьяни в жабу на болоте попал, и она давай прыгать за каким-то царевичем. Жизни бедолаге не давала: он завтракать садится, и она рядом, он в постель, и она… ну, сами понимаете. Жаба скользкая, мелкая, соображучая, не поймаешь. Наконец, взмолился царевич нам, додумался. Мы за головы схватились, лучника этого вызвали, он с похмелья моргает, говорит, что вы, чтоб я да в жабу, я в принцессу стрелял, говорит. В принцессу, ну-ну, на пару километров только промахнулся. Что тут поделаешь? Жабу жалко всем, она же не виновата. Мы её взяли и в девушку превратили. Ох, замучились тогда отчёт составлять. Девушка красивая получилась, хозяйственная, только временами любила ночью по болоту побегать и иногда ни с того ни с сего квакать начинала. Но это уже не наши проблемы. А лучника в другое подразделение перевели. И нам головняка сразу меньше стало, и ему там веселее, чем у нас, не так строго.

– Но всё-таки, – заводит своё Леонард, подсаживаясь ближе к старшему ангелу. – Выходит, что люди тоже могут творить чудеса, почти как мы? Какая разница, с неба огонь сошёл, или они сами добыли его, ведь главное – результат? Значит, потенциально люди способны делать то же самое, что ангелы?

– Нет, не совсем. Вот смотри…

От меня ускользает нить разговора, убаюкивает тепло костра и ночи, тихие голоса, я прикрываю глаза. Аврелий берёт мою руку в свои.

– Я хотел тебе сказать, – он понижает голос, чтобы больше никто не слышал, – но пока только тебе, хорошо?

Я киваю.

– Меня берут на стажировку в Ведомство смерти. Сегодня пришло подтверждение.

Я прикрываю рот ладонью, чтобы не вскрикнуть, и шёпотом говорю:

– Как же я за тебя рада!

– Спасибо. Спасибо за поддержку. Для меня это очень важно.

Я подбираю с земли отброшенную Леонардом ветку с обгоревшим концом. Рисую на руке ангела какой-то знак, ничего особенного не означающий, просто баловство. Он подхватывает и рисует такой же знак на моей руке. Всё ясно без слов, мы оба знаем, что ещё чуть-чуть, и разойдёмся по разным мирам, каждый на свою работу. И нам хочется сохранить в своей душе что-нибудь такое, что будет напоминать друг о друге и об этих днях, когда мир – наш собственный мир – был юным, незамутнённым и полным надежд.

Один из старших ангелов смотрит на нас через костёр. В его древних, добрых, усталых глазах грусть.

Знакомый звуковой сигнал прервал мои воспоминания. Я машинально сравнила номер на смятом талончике очереди с цифрой на табло над входом в кабинет Христиана Сергеевича. Резко встряхнула рукой, как будто собиралась скинуть с неё всё лишнее и отжившее, и отправилась отчитываться и получать выговор.

Леонард всё не мог успокоиться, смеялся от души:

– Ох, Тинка!.. Вот это выдала! Надо ж было додуматься… респект! Даже у меня такой мысли не возникло бы.

Я сидела на белоснежном диване в приёмной, схватившись за голову и уткнувшись лбом в колени.

– Лео, ну хватит. Заткнись. Без тебя хреново.

– Хреново ей, – сказал Аврелий, приглаживая помятые чёрные крылья. – Некоторые из-за неё чистилище на рога ставят, а она в драку бросается, не разобравшись.

– Ну, прости, – простонала я. – Сколько раз ещё мне извиниться? Да я бы посмотрела, если б про тебя кто-то такое сказал.

– Между прочим, ни слова выдумки, – подчеркнул Аврелий. – Только правда.

Ангелы переглянулись и расхохотались снова.

– Пойдемте на свежий воздух, – попросила я. – Тошнит уже тут.

– Ладно. – Леонард потянулся ко мне и потрепал по волосам. – Разобрались и молодцы. Пошли… ночная бабочка.

– Вы мне никогда этого не забудете, да? – обречённо поинтересовалась я.

– Даже не надейся.

– Без вариантов.

– Алевтина, извольте объясниться. Это позор всей Небесной канцелярии!

Я стояла в просторном кабинете с высоким потолком, колоннами и окнами во всю стену. Шеф сидел за рабочим столом и читал отчёт, который я кое-как дотянула до минимального объёма. Набрав в лёгкие побольше воздуха, я попробовала оправдаться:

– Христиан Сергеевич, я была убеждена, что это повысит показатель уровня счастья в мире…

Шеф хлопнул ладонью по столу, и я послушно замолчала.

– Нормальные творцы лекарства изобретают и цветы выращивают! Красоту в мир несут! А она проституткой в портовый город подалась! Весь план запорола!