Небесная канцелярия

Аврелий стоял, сжимая меч в мраморно-белой руке, лицо его было страшным и тоже бледным, скулы словно высечены из камня, даже крылья застыли обсидиановыми пластинами. Только глаза горели бешеным огнём. Злобой, ненавистью и бессильным отчаянием. За спиной ангела смерти высилась гора обнажённых трупов в облаке газа. Сквозь стены камеры, прозрачные на взгляд из мира ангелов, их было хорошо видно. Прямо перед ним, на расстоянии меньше вытянутой руки, на таком расстоянии, что достаточно сделать одно движение, чтобы насмерть ударить мечом, лицом к лицу, но в другом мире, стоял человек. В военной форме, с автоматом на плече и с вытянутым серым лицом. Он стоял и скучающе смотрел на дверь газовой камеры сквозь ангела смерти.

Чего Аврелию стоило сдержаться, знал только он сам. Казалось бы, столько времени прошло с самого первого, самого страшного посвящения, столько боли он видел и не вмешивался, столько ночей провёл, уговаривая сам себя, что это всего лишь работа. Вроде уже давно следовало бы привыкнуть, и всё равно каждый раз находилось что-то ещё хуже, ещё страшнее, с чем ещё не доводилось сталкиваться, с чем едва справлялась душа ангела. И он стоял, пытаясь пропустить новую боль через себя, нечеловеческим, неангельским усилием удерживая руку от удара, от свершения справедливости. Потому что этот путь вёл в никуда, потому что он помнил пыль, утекающую сквозь пальцы. Пыль, в которую обращались ангелы, для которых этот мир оказался чрезмерно жесток.

Две детские души, два концентрата света возникли около ангела, растерянные и испуганные. Аврелий очнулся. Он опустился на колени и быстрым, но осторожным взмахом меча отсёк мерцающие нити, которые связывали их с миром людей. Чёрными крыльями обнял льнущие к нему души, подхватил на руки. О чём-то тихо разговаривал с ними, даже – Тина не верила глазам – даже улыбался, одновременно открывая коридор перехода. Как будто не было никого и ничего вокруг. Само пространство вокруг него менялось и светлело, и свет детских душ сиял всё ярче, когда они отправлялись в мир, недоступный другим.

Тина завороженно наблюдала за ним. Она почти теряла сознание от пережитого, но никак не могла оторвать взгляда от того, как он работает. Леонард её не торопил.

Аврелий вскочил на ноги. Юный ангел смерти со знаком стажёра на рукаве мчался прямо на него с занесённым для удара мечом. Его ноздри раздувались, на перекошенном от отчаяния лице читалось безумие. Но смотрел он вовсе не на Аврелия, а на человека, который всё ещё не двигался с места и незаметно почёсывался. Аврелий сделал шаг навстречу стажёру и перехватил его, ударив мечом плашмя. Меч юного ангела полетел в одну сторону, сам он – в другую. Аврелий произнёс несколько слов, Тина не разобрала, что именно, но говорил он резко и жёстко, а стажёр, пытаясь отдышаться и держась за ушибленную руку, сверкал глазами с земли, но молчал и не возражал.

Лео мягко, но настойчиво потянул Тину за руку.

Шорох крыльев, ощущение полёта, тишина… Всё исчезло.

Они оказались перед Вратами, которые сразу же без лишней волокиты распахнулись, и привратник без вопросов поднял шлагбаум. Ещё немного, и они попали в знакомые развалины со старым кострищем.

Тина согнулась пополам и схватилась за обломок стены. Её рвало желчью. В её настоящем теле отзывалась память о теле погибшем. Бледный Леонард поддерживал её и убирал с лица волосы.

– Ну всё. Всё, всё… всё закончилось. Ты со мной. Всё закончилось.

Она вытерла рот рукавом и выпрямилась, пытаясь успокоиться. И снова упала в крылатые объятия Леонарда, свернулась клубком.

– Иди ко мне. Поплачь, поможет. Поплачь, Тина, Тинуся, хорошая моя, умница моя…

– Нет, Лео, я не хочу больше плакать. Не хочу лишних слёз. Лучше обними меня крепче, спрячь меня от этого мира, мой ангел…

Провалившись в сон, она не видела, как зажигаются звёзды, сгущаются сумерки. Не слышала, как Леонард разводит костёр и снова возвращается к ней, чтобы укрыть крылом. Время от времени приходя в себя, чувствовала, как Лео подносит к её губам бутылку с нектаром. Небесный напиток освежал, успокаивал и придавал сил. Наконец она проснулась окончательно.

В круг света от костра ступил Аврелий. Вымотанный, в перепачканной грязью одежде. Но глаза его так и светились гордостью и уверенностью.

– Тина, как ты?

– Ничего. А ты?

– Нормально. Мы справились. Всё будет хорошо. У этих душ так точно. Они уйдут в мир-за-гранью, минуя бюрократию. Мы сумели убедить начальство, что это будет справедливо… что ад они уже прошли в мире людей.

Леонард не говорил лишних слов, только кивнул в знак уважения.

– Всё, мне пора, едва минутку урвал. Тина… – Аврелий быстро опустился на одно колено рядом с ней, – это было превосходно. Невероятно мощная реальность. Многие даже страх не испытывали. Удачи, коллега.

Неожиданно он взял её за руку и на миг поднёс ладонь к губам. Затем встал и вышел из освещённого круга.

– Подожди! – позвала Тина. – Аврелий, я хотела сказать… Я видела сегодня, как ты работаешь. Я восхищаюсь тобой. Я так тебя…