Небесная тропа

— Да, он выглядит моложе. Гораздо, — сухо подтвердила Ольга Михайловна.

— А может быть, это ваш внук, а не сын? — съехидничала Ирина.

— Покойница Эмма Ивановна, уж на что незлобливый была человек, а тебя не любила. — Ольга Михайловна попыталась отнять ЭРикову ветровку, да не тут-то было — хватка у Ирины всегда была цепкой.

— А вас-то кто любил, бабулечка? — передразнила Ирина. — Муженек ваш, может быть? Так, хоть и девчонкой была, а помню, как он вас каждодневно третировал. Или, может, Сенька Гребнев? Так он по-пьяни рассказал, какой лютой ненавистью вас ненавидит.

— Меня ЭРик любит. Он мой сын, и я его люблю.

— Откуда же он взялся, этот ваш непонятный сыночек? — поинтересовался Белкин. — Может быть он — инопланетянин?

— Он из параллельного мира. На трамвае приехал.

— Ах на трамвае! Почему на трамвае? Почему не на автобусе?

— Во что веришь — объяснить невозможно, — заметила Ольга Михайловна.

— Тетя Оля, вспомните, сколько раз вы рассказывали, как Эрик умер! взорвалась Ирина. — Как вы надели на него белый вязаный костюмчик, чепчик из гаруса, зашили в голубое шелковое одеяло и на саночках отвезли на кладбище. Вы даже не знаете, где его могила — в братской похоронили. Как же после этого он мог вернуться?! Как?!

Ольга Михайловна отвернулась, и слезы покатились по ее щекам одна за другой, частой капелью.

— Он из другого мира, этот мой ЭРик, — прошептала Ольга Михайловна. Я там умерла, а он остался.

— Чушь! — заорал Белкин. — Он не мог воскреснуть! По всем законам физики, химии, биологии и генетики — не мог! Этот тип — обычный жулик, проходимец, ублюдок, бомж, шантажист, насильник! Это он украл Танчо! Если с ее головы упадет хоть волос, я его разорву на куски!

— Он лучше всех, лучше вас всех, — не уступала Ольга Михайловна.

— Может быть, вы его к себе на площадь прописать хотите? — вновь вмешалась в разговор Ирина. — А? Квартирку ему завещаете? — Она ощупала ветровку и вытащила из кармана паспорт. — Кстати и документик нашелся. Ну-ка, посмотрим, кто же наш обожаемый сыночек на самом деле? — Она открыла изрядно замусоленную красную книжицу и прочитала: «Крутицкий Эрик Сергеевич»…

И примолкла. Белкин, готовый отпустить очередную реплику, подавился словами. Тимошевич скорчил мину, которая должна была означать: чего не случается на белом свете! Ольга же Михайловна ничуть не удивилась.

Ирина нелепо хихикнула и перевернула страницу.

— «…родился 14 января в городе. Ленинграде…» Черт знает что! На фото глянь! — Она повернула паспорт к Белкину.

На всех трех страницах было вклеено фото юноши с длинными светлыми волосами.

— Наглая подделка! — закричала Ирина и разорвала паспорт вдоль.

— Что ты наделала! — ахнула Ольга Михайловна и схватилась за сердце. Хулиганка!

— Пускай этот мерзавец попробует восстановить свою паспортину! усмехнулась Ирина.

— Убирайтесь! Пошли вон отсюда!

— Нет уж, Ольга Михайловна, никуда мы не уйдем, — покачал головой Белкин. — Дождемся-ка мы возвращения вашего воскресшего сыночка и поговорим с ним о параллельных мирах.

Глава 11

Так по-дурацки Танчо не подставляли ни разу в жизни.

— Нет уж, таких приколов я не потерплю, — шептала она в тихой ярости, вышагивая по бесконечному коридору господина Милослава.

Сам хозяин по-прежнему лежал на полу в дальней комнате возле пролома. Вокруг его головы образовалась лужица крови, смешавшейся с известковой пылью. При каждом вздохе в горле Милослава что-то хрипело и булькало и в ноздрях появлялись розовые пузыри. Танчо глянула на него с отвращением и жалостью. И хотя щека до сих пор горела от полученной пощечины, собственные превентивные меры показались слишком уж жестокими. Надо было как-то помочь пострадавшего. Но как — она не знала.