Небесное чудовище

– Понравилось ему голиком шастать! – хихикая, говорит он. – Ну не чудесно ли? – И так активно жестикулирует, что даже чашу с вином едва не опрокидывает.

– Тише-тише, старший! – страхует его Пепел. – Не надо так резко!

– Что это за особа? Где она теперь? – подаю я голос. Мне простительно любопытство, я ведь женщина, хоть и чудовище.

Чжуи машет на меня пухлыми ручонками и торопливо заявляет:

– Сгинула! Слава Будде!

Его восклицания тонут в трагическом вздохе Вэньчана.

– Она забрала сердце нашего господина! – со слезами в голосе жалуется Куйсин.

– Кто же она? Бесовка? – прищуривается Пепел, сжимая мою руку, чтобы не влезла раньше времени со своими расспросами.

– Хуже! – дружно констатируют божественные помощники.

– Разве может быть кто-то хуже Бесовки? – удивляюсь я.

– Девушка из Другой Истории… – разом выпаливают Куйсин и Чжуи.

– Другой Истории? – а это уже мы с Пеплом.

– Ага, ведь наша вселенная состоит из множества историй… Каждая история – мир, – чуть оживляется Вэньчан. – Мириады миров, которые кружат в космической тьме, как пчелы над тарелкой меда…

Сейчас, взглянув на него, я вижу перед собой древнее и мудрое существо. Настолько древнее, что оно уже видело все – и теперь страшно скучает.

– Старший брат, – почтительно произносит Гаошан, – вы же всеми этими мирами и повелеваете. И даже целой вселенной. Да что там – вы же их и создали!

– Все не так просто, – печально отзывается Вэньчан. – У меня, как вы уже знаете, тоже случается творческий кризис. Некий застой. В такой момент и происходит Искажение.

– Искажение? – на разные голоса переспрашиваем все мы и ежимся – потому что звучит пугающе.

– Да, этакая дыра. И в эту дыру проваливается часть созданной мной вселенной. Но поскольку там все иное, возникает Другая История – альтернативная вселенная, уже неподконтрольная мне. Там даже бог свой. И законы свои. Но иногда наши вселенные притягиваются, и тогда обитатели Другой Истории могут попасть в наш мир. А это искажает Глобальный Сюжет. И уже никто ничего не может изменить. Ни я, ни тем более вы.

И переводит на нас внимательный, будто вскрывающий взгляд. Сразу становится ясно: понял и прочитал мои намерения. Недаром же мудрецы говорят: хочешь рассмешить бога – расскажи ему о своих планах.

Только вот наш бог не смеется. Он серьезен как никогда.

Эпизод 24 Творить, но не вытворять

Нет-нет-нет!

Я так не играю!

Я пришла сюда, чтобы попытаться спасти тех, кто мне дорог – даже не подозревала до сих пор, сколько их. Где там братец Маогуй? Понятия не имею, в каком он состоянии теперь, но сердце тянет, да и любопытство гложет – что же их связывало с Юэ Ту? И принцесса Фа Юнсюэ? Я оставила ее не очень живой. И проклятый генерал Се Чжимин, и моя маленькая названая сестренка Янь Мин, и бывший Наследный Принц с его любимой Розочкой? Что будет со всеми ними, если позволить этому Глобальному Сюжету течь как течет? Если ничего не изменить?

Поэтому, опустив чашу на стол, упрямо заявляю:

– Так нельзя! – И, оглядев своих собеседников, добавляю: – Мы ведь боги, Предвечные! От нас зависят судьбы Трех Миров! – Тянусь через стол, хватаю Вэньчана за грудки, встряхиваю. – Соберись! Ты должен знать, что делать!

– Тише-тише, – останавливает меня Пепел, обнимая за талию. – По-моему, ты хлебнула лишнего, Цзиньхуа.

Я оглядываюсь и фыркаю: этот тоже не понимает? Притом главного, корневого: я больше не Дайюй Цзиньхуа, он сам дал мне другое имя. И это изменило меня. Да что там – все изменило! В ту ночь он сам создал меня, заново – своей.

Мне хочется наорать на него, крикнуть: я – твой Огонек! Вот только любой огонь гаснет, если его усиленно засыпать пеплом…

Вырываюсь из объятий, смотрю строго.

– Не останавливай меня, – говорю, а самой слова горчат.

Как ни странно, Вэньчан вступается за меня:

– Сестрица Дайюй права. Мне давно следует собраться и начать действовать. Но вот беда: я увяз в прокрастинации, – выдает он еще одно малопонятное словечко, должно быть, снова из Другой Истории. – И не вижу выхода… Это правда, та девушка унесла с собой мое сердце. – Вздыхает. – И желание жить…

– Не верю! – усмехаюсь я. – Ты – Великий Бог и Создатель Всего Сущего! Как какая-то глупая смертная девчонка из Другой Истории смогла навредить тебе?

Вэньчан окидывает меня презрительным взглядом и выдает:

– Тебе не понять – ты никогда не любила. И никогда не создавала, только рушила и шла по судьбам!

Бьет прямиком в мое самолюбие, и оно – обиженное и уязвленное – ершится в ответ. Я хочу осадить Вэньчана, набираю воздуха в рот, но лишь задыхаюсь. К сожалению, он прав. Я не любила. Чудовища не умеют любить.

Но, словно опровергая мои мысли, перед глазами встает картина: Юэ Ту на коленях перед распростертым телом Маогуя отчаянно вливает в него духовную силу, не думая о себе, не щадя себя… Разве это не любовь? Безусловная, бескомпромиссная, безоглядная. Когда готов умереть за другого, потому что мир без него внезапно схлопывается и перестает иметь смысл.