Небесное дитя

Астроном родился четырнадцатого декабря тысяча пятьсот сорок шестого года в Сконе, датской провинции, в очень богатой дворянской семье — таких осталось мало. Он считался одним из двух детей Отте Браге и Биттэ Билль, старшим, но на самом деле — и об этом он узнает лишь взрослым — у него был брат-близнец, который скончался во младенчестве. Это знание словно лишило его корней: погибший близнец стал для него источником страданий, его уязвимым местом.

Приключения в стиле Рокамболя продолжались: в возрасте двух лет дядя Йорен отобрал Тихо у родителей. Он был армейским адмиралом и растил Тихо до тысяча пятьсот шестьдесят пятого года, пока не исчез после прыжка в воды Копенгагена с целью спасти от гибели короля Дании Фредерика Второго.

То ли проклятый, то ли благословленный Небесами ребенок, потерявший приемного отца и брата, Тихо Браге сделал шаг вперед и женился на крестьянской девушке. Его изо всех сил пытались сводить с дамами высшего света, пытались навязать ему престижную карьеру, однако он предпочел сбежать подальше от королевского двора, почестей и обязательств, с головой погрузиться в астрономию, которую все считали недостойным занятием. Его младшая сестренка Софи очень его любила, она была его альтер эго и поддерживала, а вот семья бесконечно травила.

Продолжение Селиан знает, настоящая рыцарская история: двадцать седьмого декабря (день рождения Селиана) тысяча пятьсот шестьдесят шестого года Тихо подрался на дуэли с кузеном, прямо на немецком кладбище. И тот отрубил ему нос. И всю оставшуюся жизнь Тихо Браге скрывал две зияющие дырки золотым протезом.

Таков наш молодой человек двадцати лет. Его единственное убежище, как и подобает маргиналам и поэтам, — звездное небо.

* * *

У меня назначена встреча с учительницей. Сажусь напротив нее на низкий стул, она протягивает бюллетень с оценками за триместр. Я читаю: «ленивый ребенок» — черным по белому. И крупными буквами: оставить на второй год.

С кафедры учительница сообщает мне, что за всю карьеру не видела ничего подобного. И сложно поверить, что речь об особо одаренном ребенке. Конечно, он очень много знает, но и лакуны у него большие. Он не умеет писать. Он просто не пишет. Вообще. И помимо природы его мало что интересует. «Я думаю, что повторить всю программу за год было бы очень неплохо, потому что все понимаю, но, на мой взгляд, ваш сын, как я и написала, просто бездельник».

Я поднимаюсь и говорю, что этот ребенок самый интересный и самый заинтересованный в мире и что я категорически против того, чтобы оставлять его на второй год. Я даже не слушаю, что она там отвечает о слепоте родителей, о жалобах, у меня дрожат руки, когда я открываю дверь, и, кажется, я с трудом произношу слова прощания.

Я забираю Селиана, который ждет меня в пустом дворе под липой. Возвращаемся домой с тяжелым сердцем. Он сжимает мою руку и едва не плачет. Мне ужасно больно, когда он страдает. Все бы отдала, только бы он больше не испытывал этого стыда и страданий. Почему этого ребенка совсем не понимают?

Дома я заключаю его в объятия и говорю, что все будет хорошо. Жизнь. Его жизнь. Обещаю тебе, мой маленький тигренок.

Мы долго обнимаемся, а потом я предлагаю сходить за моим альбомом про Вселенную. Он знает его наизусть. Меня завораживает его способ мышления, слова, которые он выбирает. Иногда он кажется мне таким мудрым, а иногда — таким тревожным… Пока он маленький, я не буду говорить о том, как понимаю его страхи, ведь я, взрослая, такая же тревожная. Меня всегда упрекали в порывистости, чувствительности, в излишней восприимчивости к настроению других людей, шумам, мерцанию света. Я всегда прекрасно различала невидимую черту, отделявшую меня от остальных.

* * *

Фредерик Второй сказал: «Вся история Дании находит продолжение в изучении Небес».

Может, это потому, что приемный отец Тихо Браге спас ему жизнь, а может, потому что он так углубился в астрологические предсказания, что не мог без них обходиться. Король жертвовал астрономам много денег — целый процент от всей казны. Пуанкаре писал, что люди не понимают, насколько астрология полезна для человечества: «Если Кеплер и Тихо Браге имели средства на существование, то благодаря наивным королям, которые покупали предсказания звезд. Если бы короли не были такими доверчивыми, мы бы продолжали думать, что у природы нет законов, и незнание привело бы нас к краху».

Король дал астрономам остров. Остров Вен, «жемчужину» на полпути между Копенгагеном и Эльсинором в проливе Эресунн. Сегодня это шведский остров в Балтийском море. Сотни человек работали там под руководством Тихо Браге, который тратил огромные деньги на невероятный проект. Посреди острова построили фантастический дворец, откуда можно было беспрерывно наблюдать за звездами и заниматься их изучением.