Небесные тираны. Столетняя история бомбардировщиков

Это случилось весной 1943 года, через полтора года после того, как Соединённые Штаты вступили в мировую войну против Германии и Японии. В то время как тысячи загорелых лётчиков заполнили улицы своей версией песни из мультфильма Уолта Диснея про деревянную куклу Пинноккио, знаменитую повесть о которой написал итальянец Карло Коллоди: «Привет, дидл ди ди, быть лётчиком у меня в крови…», на военном полигоне Дагвей в пустынном штате Юта возвели два жилых района. Каждый из них состоял из двадцати — тридцати зданий. Немецкая деревня, как её называли, была точной копией традиционных рабочих районов в берлинских округах Веддинг и Панков с тесно расположенными четырёх- и пятиэтажными жилыми домами. Здания были построены из кирпича, покрыты крышами из красной черепицы и соответствовали оригиналам во всём, начиная с отделки и заканчивая дизайном окон и дверей. Кроме того, интерьер включал тщательно подобранную тяжёлую плюшевую мягкую мебель, шкафы, заполненные шерстяной одеждой, массивные кровати и детские игрушки из дерева. Японская деревня была воссоздана не менее детально и включала всё: от изогнутых выступающих карнизов и перегородок из рисовой бумаги до чёрных лакированных чайных коробок и палочек для еды на низких столах.

Оба района соответствовали принципу квартальной застройки, и каждый являлся центром мишени. С высоты они выглядели как уменьшенные версии польской деревни Фрамполь, которую немцы использовали в качестве тренировочной мишени несколькими годами ранее. Цель была та же: испытать бомбы и бомбардировщики.

За возведение немецкой деревни отвечал архитектор-футурист Эрих Мендельсон, тогда как японская деревня была спланирована архитектором Антонином Раймондом. Он работал в Токио в начале 1920-х годов и участвовал в модернизации города, привнеся элементы функционалистской бетонной архитектуры в духе Ле Корбюзье. Раймонд был так очарован мастером, что однажды его даже обвинили в плагиате, и ему пришлось извиняться{257}.

Американцы вступили в войну на условии, что удары не будут наноситься по мирным жителям. Бомбардировщики должны были использоваться против вооружённых сил противника, объектов военной промышленности или инфраструктуры прямого военного назначения. В отличие от англичан они разработали технологию, которая делала возможным нанесение точных бомбовых ударов. Речь шла о прицеле Нордена, сложном и чрезвычайно дорогом механическом «компьютере» с гироскопами, шестернями и шарикоподшипниками, в общей сложности состоявшем из 2000 деталей. Когда бомбардировщик приближался к цели, этот компьютер получал информацию о скорости полёта, направлении ветра и другие соответствующие данные, одновременно с этим прицел фиксировал перекрестие на цели — за несколько километров. Затем пилот передавал управление самолётом компьютеру. Утверждалось, что таким образом можно даже «сбросить бомбу в бочку с соленьями» {258}. Прицел Нордена был настолько секретен, что его демонтировали между рейдами, выносили из кабины и в первую очередь уничтожали в случае вынужденной посадки в тылу противника. Даже англичанам не удалось получить доступ к этой технологии.

Тот факт, что эта сложная разработка была не менее сложна в использовании, вскоре стал проблемой. Пришло следующее решение: к каждой эскадрилье из двенадцати самолётов приписывался один специально обученный оператор в самолёте, летящем во главе, в то время как остальные самолёты должны были следовать за ним и сбрасывать бомбы по его команде. Следствием этого явилось весьма существенное снижение уровня точности. Не улучшало ситуации и то, что технология всё ещё зависела от установления зрительного контакта с целью, которому могли препятствовать облака, дым и туман.