Небьющееся сердце

Арнольд подогнал машину к «продуктовому» ходу во дворе, она открыла дверь изнутри, и он принес Марту, завернутую в темное покрывало, в гримерную… Ей показалось, что она теряет сознание… Как они спешили, трясущимися руками наряжая несчастную Марту, послушную, как кукла, в платье Гильды! Укладывая ее на диван… Как они спешили! В последний момент она вспомнила о своей сумочке, открыла ее, схватила револьвер, а сумочку сунула в ящик стола. Завернула револьвер в косынку Куклы Барби и бросилась вслед за Арнольдом… Они так спешили, что она совершенно забыла о ключе от двери и только в машине заметила, что до сих пор держит его в руке…

Она прожила в его доме четыре дня. Все эти четыре дня они почти не разговаривали. Она лежала на кровати Марты, испытывая муки совести, как будто не Арнольд, а она, Оля, убила Марту. Убила и взяла себе ее жизнь, ее имя, все, что у нее было…

– Но меня же загнали в угол, – повторяла она себе. – У меня не было выхода!

А когда она думала о Риеке, де Брагге и папе Аркаше, которые так хорошо к ней относились, ей хотелось завыть от стыда и горя. Снова бегство, снова предательство!

Сидя перед зеркалом, она рассматривала фотографии Марты, сравнивая себя с ней. Похожа! Удивительно похожа! Правда, если присмотреться, то можно увидеть различия. Рот у Марты, например, крупнее и брови шире, и волосы, пожалуй, темнее. Но если не присматриваться…

Она нашла письма от мамы Марты и, пересилив себя, с болезненным любопытством прочитала. Подобрала на полу паспорт Марты, долго и внимательно его изучала. Они с Мартой, оказывается, одногодки, обе февральские, только Марта родилась седьмого, а она, Оля, восемнадцатого.

– Таиса Леонидовна, – повторяла она имя Мартиной мамы, словно пробуя его на вкус… – Таиса Леонидовна!

Мысль об этой женщине причиняла боль почти физическую.

– Что же теперь делать? – повторяла она себя снова и снова, но ответа не было.

Она испытывала облегчение, когда Арнольд уходил из дома. Тогда она вставала с постели, принимала душ, готовила себе еду. На третий день его не было несколько часов, и она забеспокоилась. Он вернулся вечером и рассказал ей про похороны Марты. На нем лица не было. Тогда он напился до бессознательного состояния. Она с трудом перетащила его на кушетку в кабинете, прикрыла пледом, постояла с минуту, прислушиваясь к его неровному дыханию, и вышла.

* * *

…Она шла по ночной улице, думая об Арнольде, о том, что же такое он видел в последние минуты жизни… и с кем разговаривал. Он смотрел в угол комнаты… и ей вдруг начинает казаться, что там был кто-то… Да, да, она теперь вспомнила, она видела, почти отчетливо… там был кто-то… женщина! Там была женщина! Оля уже уверена, что видела женщину. Марту! Это была Марта! И Арнольд с ней разговаривал. Она пришла за ним…

Оля убыстряет шаги и почти бежит. Ей страшно. Ей кажется, что ее догоняют! Отчетливо слышны шаги за спиной! Она мчится изо всех сил, еще немного! Еще чуть-чуть!

Она промчалась через темный двор, неверной рукой набрала код на двери и влетела в подъезд. Внутри подъезда было темно. Слабый свет падал с верхних этажей. Оля перевела дух, прислонилась к стене.

Вдруг из темноты навстречу ей выступила громадная фигура, закутанная в длинные белые одежды, с поднятыми вверх руками. Последним, что Оля запомнила, было кошмарное осознание того, что у фигуры не было головы и кистей рук.

Она пришла в себя оттого, что ее легонько трясли, прислонив к стене, и мужчина с черным лицом, на котором светились белки глаз и белые зубы, заглядывая ей в лицо, настойчиво повторял:

– Марта, Марта, успокойтесь! Я не хотел вас испугать! Марта, куда же вы исчезли? Я звонил вам много раз, что случилось, Марта? – Видя, что она пришла в себя, он улыбнулся, отпустил ее плечо… но вдруг попятился и сказал совсем другим тоном: – Кто вы?

Она не успела ответить – он резко обогнул ее и выскочил из подъезда. Еще некоторое время она слышала его стремительно удаляющиеся шаги. После чего наступила тишина.

Где-то очень далеко проорал петух…

Обессиленная, скользя рукой по стене, она поднялась на свой этаж, дрожащими руками вставила ключ в замочную скважину. Войдя, захлопнула дверь и набросила цепочку. Прислушалась. Ей пришло в голову, что они здесь, в квартире… и горячая волна ужаса обдала ее с головы до ног… На цыпочках вошла она в гостиную, потом в кабинет, потом в спальню и ванную – и везде включала свет. Нигде никого не было. Квартира была пуста. Часы показывали половину четвертого…

Глава 2 Тучи сгущаются

Оля умывалась в ванной, когда зазвонил телефон. Она, не торопясь, вытерла лицо, с ожесточением подумав: «Кому надо, подождет!» Вошла в кабинет и протянула руку к телефонной трубке. Выждала долгую минуту и поднесла трубку к уху.

– Добрый вечер, – сказал незнакомый мужской голос, – вернее, доброе утро. Извините, что беспокою в такое время. Я звонил много раз, начиная с восьми вечера, но никто не отвечал.

Оля молчала.

– Алло? – произнес мужчина вопросительно. – Вы меня слышите?

– Да! – ответила наконец Оля.

– Вы Марта?

– Да, – сказала Оля, помедлив.