Небо после бури

«Песни сказительницы – не просто слова. Это магия. Они могут быть смертоносны, как яд. Произнеси их вслух, и ты умрешь. Женщина, которую ты встретила в Маринне, кеханни племени Сулуд, знала об этом. Поэтому и не нашла в себе мужества сразу рассказать тебе историю Князя Тьмы. И рэйфы убили ее именно поэтому. Я боюсь слов, которые нужны тебе, Лайя, – прошептала Мама. – Я слишком люблю жизнь».

– Если эта история отнимет жизни еще одной кеханни, – говорю я Рехмат, – тогда она того не стоит.

– Черной косы недостаточно для того, чтобы победить Князя Тьмы.

– Лайя! Лайя!

Афия толкает меня в бок, и другие тоже смотрят в мою сторону. Элиас сверлит меня глазами, скрестив руки на груди и наклонив голову. Я чувствую, что краснею под его взглядом.

До меня доходит, что они повторяют план операции.

– Моя задача – уничтожить запасы продовольствия. Остаться незамеченной.

Несмотря на мое предупреждение, Элиас ведет себя все так же отстраненно и, когда все явно ждут от него каких-то вдохновляющих слов, он просто кивает.

– Итак, начинаем в полночь. Можно тебя на минуту? – зовет он меня, и мы отходим в сторону.

– В лагере могут оказаться и джинны, – хмуро говорит он, не глядя мне в глаза. – Когда я предложил тебе это задание, мне показалось, что тебе не хочется использовать свою магию. Ты сумеешь остаться невидимой?

Все верно. Когда я узнала, кто такая Рехмат, мне стало казаться, что я больше не контролирую эту силу, не чувствую ее так, как раньше. Как будто она принадлежит не мне, а кому-то другому.

– Все будет в порядке.

– Придерживайся плана.

– Элиас, неужели ты беспокоишься обо мне.

– Ловец Душ, – поправляет он меня голосом центуриона из Блэклифа, и мне хочется его стукнуть. – Твои навыки очень важны для успеха наших будущих операций, Лайя. Проберись в лагерь, сделай свою работу и сразу же уходи. Не отвлекайся ни на что.

С этими словами Элиас быстро уходит, а из темноты возникает Афия.

– Каков красавчик! – хмыкает Кочевница и в ответ на мой недовольный взгляд толкает меня локтем. – А я говорила тебе: не вздумай влюбляться в того, кто говорит с призраками. Но кто меня послушал? Ладно, забудь о нем на минутку. Твоя броня никуда не годится. – Афия критически осматривает разномастные фрагменты доспехов, которыми мне удалось разжиться за последние несколько месяцев, после чего тащит меня к кибиткам. – Давай-ка немного приведем тебя в порядок.

Мы выступаем два часа спустя. Все мои силы и внимание уходят на то, чтобы укрывать себя, Шана, Элиаса и еще десяток воинов племени Саиф покрывалом невидимости. Это дается мне с трудом, поскольку нас много, и мы рассеялись на довольно большом пространстве. Наконец, когда до границы вражеского лагеря остается уже недолго, Элиас находит неглубокий овраг и дает мне знак убрать невидимость. И я с облегчением выдыхаю. Не сводя взгляда с часовых, он уходит по ветру.

– Никак не могу к этому привыкнуть, – шепчет мне Шан. – Сколько бы Мама ни повторяла, что Элиаса больше нет, я все равно смотрю на него и вижу своего брата.

Я почти ничего не знаю о Шане. Элиас рассказывал о нем, когда мы шли в тюрьму Кауф. Я запомнила только то, что в детстве они были неразлучны. Возможно, мне стоит напомнить об этом Ловцу Душ.

– Ты должен сказать ему об этом, – прошу я. – Ему нужно это услышать.

Шан смотрит на меня с некоторым удивлением, но ответить не успевает – мы слышим условный сигнал: уханье совы. Мы только что видели часовых, а теперь вокруг пусто. Кочевник поднимается с земли.

– Быстро, однако, – бормочет он себе под нос. – Да помогут тебе небеса, Лайя из Серры.

Я закрываю глаза и сосредотачиваюсь на магии. Невидимость приходит не сразу, но через некоторое время все получается, и я без труда проникаю в лагерь. Костры почти погасли, и я мысленно благодарю за эту удачу. Сегодня ночью темнота наш основной союзник.

В центре лагеря установлена большая палатка, над которой развевается черный флаг с буквой «К». Мой шрам начинает зудеть. Мне ужасно хочется придушить Керис Витурию ее собственным штандартом.

Однако моя задача – проникнуть на склад и отравить продукты. Я бесшумно крадусь мимо воинов, уснувших прямо на песке, мимо дежурных, которые выметают мусор из палатки, мимо разъяренного, проигравшегося солдата – его приятели режутся в карты, еще компания играет в кости. Склад продовольствия находится в юго-восточной части лагеря. По дороге мне попадается загон для скота, из охраны всего два солдата.

Я продолжаю двигаться вдоль ограды и внезапно слышу шепот, потом плач. Во мраке вспыхивают чьи-то красные глаза – неужели гули? Зачем бы гулям слоняться около загона с козами?

Я подхожу ближе, и постепенно из темноты проступают лица, плечи, руки. Это люди. Почти все – Книжники. У пленных скованы руки, на спинах алеют следы от плетей, и здесь их очень много.

«Не отвлекайся», – велел Элиас, но он не знал о рабах. И я не могу оставить этих людей здесь.