Небо после бури

– Или в то, что от нее осталось… – Кинниус, намеренно не упоминая титул Ливии, с пренебрежительной гримасой рассматривает тронный зал.

От этой наглости я превращаюсь в натянутую струну.

Харпер посылает мне предостерегающий взгляд. «Нам нужны союзники», – словно говорит он. Завоевать благосклонность клана Кинниа, владеющего огромными запасами зерна, кораблями и сундуками, набитыми золотом, важнее гордости и титулов.

Ливия продолжает улыбаться, но взгляд ее синих глаз холоден.

– Несмотря на предательство Керис Витурии, город выстоял, лорд Кинниус, – говорит она. – Как и его жители.

– Точнее, несмотря на поражение Кровавого Сорокопута.

– Я не ожидала, что человек вашего интеллектуального уровня поверит лживым речам узурпатора. – Ливия делает вид, что удивлена, и я подавляю смешок. «Интеллектуальный уровень», ну конечно! – Тысячи горожан стали свидетелями того, как Керис отдала Антиум варварам, – продолжает моя сестра. – Вы можете побеседовать с ними, если желаете.

Кинниус презрительно фыркает.

– С кем? С плебеями? С Книжниками? – Он окидывает Дарина надменным взглядом, потом поворачивается к Квину. – Если бы я знал, что вы так отчаянно нуждаетесь в солдатах, Витуриус, я бы, возможно, отправил вам пару взводов.

Я мысленно благодарю небеса за то, что Императрица-регент – не я, а моя сестра. При других обстоятельствах Кинниус сейчас стал бы ниже на голову.

– Но вы так и не отправили нам ни одного воина, верно?

Ливия уже не улыбается, и я вспоминаю о том, что эта женщина пережила убийство наших родителей и сестры. Пережила Маркуса. Пережила роды в самый разгар осады.

– И поэтому, – продолжает она, – мы отвоевали Антиум с помощью Книжников, которые проявили больше храбрости, чем вы. Не поймите меня неправильно, Кинниус. Мы не настолько остро нуждаемся в союзниках, чтобы терпеть оскорбления такого, как вы – слишком слабодушного, чтобы сражаться за свой народ. Если у вас есть что предложить законному Императору Закариасу, тогда оставайтесь. Если вы так боитесь Керис и пойдете на все, лишь бы избежать ее гнева, тогда мой Кровавый Сорокопут проводит вас до городских ворот.

«И можешь ползти обратно к своей суке-императрице», – мысленно добавляю я.

– Кстати, Сорокопут, говорят, что вас приветствовали титулом «Император Инвиктус», – Кинниус поворачивается ко мне. – Быть может, теперь вам захочется занять трон племянника…

Кинжал, приставленный к горлу патриция, не дает ему договорить.

– Продолжай, – рычу я, усиливая нажим. По шее Кинниуса течет тонкая струйка крови. – Ты что-то еще хотел сказать, трусливая мразь?

– Сорокопут, – вкрадчивым голосом произносит Ливия. – Я уверена, что лорд Кинниус глубоко сожалеет о своих неосторожных словах. Правда, Кинниус?

Кинниус открывает рот, потом захлопывает его и начинает отчаянно кивать. Я убираю оружие и делаю шаг назад, а сестра снова улыбается аристократу, у которого такой вид, точно ему дали пощечину. Императрица спускается с возвышения, на котором установлен трон, и берет лорда под руку.

– Пойдемте со мной, Кинниус, – говорит она. – Осмотрим город. Поговорим с народом. Я уверена: как только вы увидите все сами, то измените свое мнение.

Я смотрю вслед Ливии, которая уводит патриция из зала, и у меня трясутся руки. Квин бросает на меня долгий взгляд. И не он один. Я вспоминаю, как в Сумеречном Лесу джинны нашептывали мне на ухо: «Ты не любишь этого ребенка. Вы кровные родственники, но ты жаждешь убить его и сама взойти на трон».

Я скорее умру, чем допущу, чтобы моему племяннику причинили вред. Это правда, на этом я стою, и так будет всегда.

Харпер остается во дворце, а я следую за Ливией и ее телохранителями.

Несмотря на дождь, рыночные площади полны народа. В толпе снуют дети, предлагая прохожим кебаб и лепешки, намазанные медом и сливовым джемом. Лавки снова открыты, и торговцы расхваливают свой товар. Люди приветствуют Ливию и меня, бросают нам цветы, но на Кинниуса смотрят с подозрением и неприязнью. У него хватает мозгов сделать огорченное лицо.

Убедившись в том, что у сестры все под контролем, я возвращаюсь во дворец и направляюсь сразу к себе. Комнаты на первом этаже совсем небольшие с окнами на восточную сторону. Просторные апартаменты Ливии и Закариаса расположены наверху, откуда открывается живописный вид на Невеннский хребет. Мои двери не охраняются, а у входа в покои Ливии всегда дежурят четыре Маски.

– Почему здесь нет ни одного стражника? – спрашивает Декс, заглядывая ко мне.

– Кто-то должен патрулировать город, – объясняю я. – Императрица-регент нуждается в круглосуточной охране. А я в состоянии сама о себе позаботиться. Есть новости?

– Наш шпион вернулся из Адисы, – рассказывает Декс. – Он снаружи, ждет, когда ты его примешь. А это получено от Кочевников. – Он протягивает мне свиток. – И Дарин из Серры просит личной аудиенции.

– Пришли его ко мне. И найди Мусу. Я обещала ему первому сообщить новости из Адисы.