Небо после бури

Амбер сваливается на меня прямо с неба. Она может приказывать ветру, и ветер несет ее, как верный конь. Я ухожу прежде, чем солдаты меня замечают, но огненные руки тянутся ко мне. Она уловила мой запах.

– Ах, это ты, спаситель людишек!

Амбер преследует меня. Тело ее пылает, она явно набралась сил. Она замахивается своим зловещим оружием, и острие, проткнув доспехи, вонзается мне в спину.

– А как тебе понравится вот это?

Магия Маута почти не действует. Ее недостаточно для того, чтобы предотвратить следующий выпад Амбер. Недостаточно для того, чтобы удержать меня в воздухе. Я падаю, словно раненая птица.

Земля быстро приближается. Глухой удар. Мне кажется, что я переломал себе все кости. Боль оглушила меня, одежда пропиталась горячей липкой кровью, но Амбер еще не закончила. Когда я переворачиваюсь и пытаюсь отползти, она делает новый выпад глефой, и на животе у меня появляется длинная резаная рана.

– Я найду тебя, маленький Ловец Душ, – скрежещет она. – От меня не убежишь.

Но попытаться можно, черт бы тебя побрал. Мне просто надо отойти на такое расстояние, чтобы она меня не учуяла. И ее пламя горит не так ярко, как это было в Аише – она еще не поправилась до конца. Действуя с умом, я ее перехитрю. «Соберись, Ловец Душ, – рычу я. – Бывало и хуже».

Заставляя себя забыть о боли, я поднимаюсь и снова иду по ветру – описываю круги вокруг Амбер, наношу ей удары мечами. Клинки глубоко входят в ее бедро, и она вскрикивает – возможно, из-за глубокой раны, а может быть, потому, что я покрыл лезвия солью. Она падает, поднимая столб пламени и пыли, а я ухожу.

Но всего через несколько секунд она снова догоняет меня. У меня раскалывается голова и двоится в глазах. Пусть я Ловец Душ, но я не всемогущ и не бессмертен. Мечи кажутся мне тяжелыми, как наковальни, у меня хватает сил лишь для того, чтобы не выронить их.

– Где же сейчас твой Маут? – издевается Амбер. Свирепая женщина-джинн не отстает: она атакует, рубит, колет, радостно гогочет, когда клинок рассекает мне плечо. – Где же твоя магия, маленький Ловец Душ?

Я продолжаю летать кругами вокруг нее, время от времени прыгаю в сторону, чтобы избежать удара. Промерзшая серая земля с огромной скоростью проносится у меня под ногами. Что угодно, только бы избавиться от этой проклятой Амбер.

Внезапно я чувствую прикосновение магии – это не моя магия, но она не принадлежит и Амбер. Женщина-джинн исчезает, я больше не слышу ее ядовитых насмешек. Я не знаю, что с ней случилось, и мне все равно. Я несусь, напрягая все силы. Промедление равносильно смерти, лишь небесам известно, какие монстры шныряют в этих местах. Нет, я должен остановиться. Сердце готово выпрыгнуть из груди. Я потерял слишком много крови.

Остановившись, я сгибаюсь пополам, и меня рвет. Если бы в этот момент появилась Амбер, мне пришел бы конец. Магия Маута немного помогает, но я не в состоянии держаться на ногах.

Я вспоминаю, что в мешке есть фляга. К счастью, Амбер не сорвала его у меня со спины. Я одним глотком выпиваю содержимое, одновременно пытаясь осмыслить то, что увидел сейчас в пустыне. Армия Керис огромна. В два раза больше той, на которую мы все это время совершали налеты. Нуру не выстоять, она раздавит город, словно жука.

Жителей Нура надо предупредить. У Лайи, Афии, Шана и других еще осталось время для того, чтобы подготовиться к обороне. Но сначала нужно добраться до них.

Но размышляя об этом, я вдруг чувствую покалывание в затылке.

Я неуверенно поднимаюсь, оглядываюсь, но никого не вижу. «Галлюцинации. Превосходно». Мне уже доводилось видеть в пустыне галлюцинации, но тогда их вызвал смертельный яд.

«Только не сегодня». Поднявшийся ветер подталкивает меня на северо-запад, и я следую за ним. Интуиция – она во всем. Иногда это крик у тебя в голове, иногда это спокойный голос, который говорит тебе, что ветер дует в нужную сторону.

Всякий раз, когда я останавливаюсь – а это происходит довольно часто, – странное чувство возвращается. Кто-то наблюдает за мной. Этот взгляд не враждебный, однако и не дружественный. Скорее, настороженный. Одно дикое животное наблюдает за другим.

К закату я замечаю вдали огни каравана. Кочевники остановились на привал. Мне хочется забиться куда-нибудь в угол и выждать, пока не заживут раны, но ветер буквально толкает меня в центр лагеря. Я останавливаюсь у кибитки Мамы Рилы и едва не валюсь на землю.

– Элиас! – Лайя роняет горшок и бежит ко мне. – Где ты был… да у тебя кровь!

– Л-ловец Душ, – поправляю я.

Она бросает на меня сердитый взгляд, потом обнимает, и у меня подгибаются ноги.

– Извини… – бормочу я. – Слишком… слишком тяжелый…

– Когда тебя отравили, я целую неделю стягивала тебя с лошади, а потом снова на нее затаскивала, – напоминает она. – А доспехи у тебя тогда были тяжелее. Шан!

Появляется мой молочный брат с двумя мужчинами племени Саиф. Через несколько минут я уже лежу на кровати в кибитке Мамы, Афия, Мама и Шан склонились надо мной.