Небо в Океане

— Поэтому она тебя игнорит? — с издевкой спросил Сашка. Всю дорогу сестра Риты показательно не замечала его друга, демонстративно отмалчиваясь на все вопросы со стороны рыжего.

— Хочешь, докажу? — Кир довольно усмехнулся и, не дожидаясь ответа, прижал к губам два пальца — лагерь молниеносно пронзил залихватский свист, и многие повернули головы к ним. — Невестушка моя! — весело заорал парень, привлекая всеобщее внимание, кроме той, которую собственно звал. — Любимая! — еще громче заорал он, никого не стесняясь, однако реакции по-прежнему ноль.

Кир хмуро покосился на ржущего Лекса, и окончательно разозлившись на вредную девицу, что даже за оказанную медицинскую помощь не поблагодарила, а наоборот — ударила его за это (подумаешь, он попросил в качестве вознаграждения поцелуй!), крикнул, что есть мочи:

— Валенок, блин!

Тина, что до этого стоически игнорировала ор музыканта, такого явно стерпеть не смогла: девушка фурией подскочила с земли и, без промедления обнаружив свою жертву, показала рыжему весьма красноречивый жест, используя сразу две руки.

— Видишь, — заулыбался Кир, удовлетворившись такой реакцией, — полная идиллия!

— Если в твои планы входит умереть в течении суток, то да, — ответил блондин, сосредоточив внимание на Рите, которая, к слову, никак не отреагировала на выкрики басиста, не удостоив их и толикой своего взгляда.

«Боится», — подумал Лекс, не зная, радоваться ему этому факту или…Пальцы вновь запутались в струнах, наигрывая незатейливую мелодию из детства.

— Неужели это… — Кир широко ухмыльнулся, заслышав известную всем музыку. — У нас есть план?

— У нас есть план.

***

— Нет! Ты выслушаешь меня! — рыкнул он.

— Что из предложения «Я выхожу замуж» тебе не понятно?! — точно так же рыкнула я, уже привычно продемонстрировав руку с кольцом.

Марков в ответ одарил украшение насколько многообещающим взглядом, что мне вдруг стало боязно за судьбу своего безымянного пальца.

Со стороны лагеря послышалась очередная волна аплодисментов. Кир разошелся не на шутку…

С наступлением вечера музыканты из «Меридианов» решили организовать мини-концерт для нашей небольшой компании. Правда, компания через полчаса увеличилась до масштабов всего лагеря, все-таки парни были профессионалами, и их игра не смогла оставить никого равнодушным. Никого, кроме меня, Я променяла музыку на красивые вечерние пейзажи. И одного из музыкантов, который ни с того с сего воспылал любовью к природе.

— Осуществила мечту? — неожиданно-спокойно поинтересовался парень, указав взглядом на камеру, что висела на моей шее. Я хмуро посмотрела в голубые глаза и, проигнорировав его вопрос, примиряющее выдохнула:

— Уходи, Саша.

— Нам нужно поговорить, — повторил он уже двадцатый раз, все так же возвышаясь надо мной грозной тенью.

Я сглотнула, силясь справиться с пьянящим ощущением «его» рядом, и отступила на шаг назад, тут же почувствовав спиной шершавую кору.

«Вот черт!» — отпрянула от дерева, но бежать было поздно: мужское тело, что теперь стояло непозволительно близко, полностью пресекало все пути к бегству.

- Вот теперь поговорим, — довольно произнес Марков, сверкнув белозубой улыбкой.

— Ты не имеешь никакого права! — возмутилась я. — От… — слова пересохли, от раскаленного дыхания, которое неожиданно коснулось моих губ, а сердце застыло от осознания того, что меня сейчас поцелуют…

— Рита… — шепот обжог, отобрав последние остатки самообладания, но я всё же нашла в себе силы произнести:

— Как там Снежана? — тихо, неразборчиво, но Сашка понял и тотчас отклонился от меня.

— Все не так, — резко ответил он и уже мягче добавил: — Рита, послушай все не так…

— А как, Саша?! Как?! — разозлившись на жалкие попытки оправдаться, громко воскликнула я. — Это ты был с ней! Ты!

Четыре года назад…

«Я спутал море с океаном. Прости», — вот и все, что было написано на фото. Последнем из семи.

Сегодня был четвертый день его молчания и моей муки.

В первый день я была счастлива и почти парила над землей, вспоминая нашу ночь.

На второй день стало тревожно. Под вечер Руднева, устав наблюдать за терзающейся мною, сама позвонила ему. Так мы узнали, что номер заблокирован.

На третий день мы узнали, что помимо Сашкиного, номера были заблокированы у всех ребят. То же самое случилось и с социальными сетями.

Сегодня был четвертый день…

«Я спутал море с океаном. Прости», — шесть слов, двадцать пять букв и две точки. Точки почему-то раздражали больше всего.

Что он хотел сказать этим? За что просил прощения? Противный голос в душе нашептывал, что я знаю за что, но верить не хотелось.

«Может, с ним что-то случилось? Или они попали в аварию?» — от последней мысли кровь в венах заледенела, а по спине влажным языком прошелся страх.

— Прекрати! — прорычала мне на ухо Тина. — Прекрати думать об этом придурке!

— Тин… — голос дрогнул. — А вдруг с ним…с ними что-то случилось?

Сестра одарила меня странным взглядом, очень похожим на жалостливый?