Небо выше облаков

Глаза, запах, голос. Она еще не приблизилась, а все это ударяет в меня, отозвавшись в душе неожиданным пониманием: «мое!».

– Ну, пока, малыш. Отличная вышла прогулка. Увидимся! – я легонько треплю макушку мальчишки и прячу руки в карманы брюк, от греха подальше, переводя взгляд на Светку.

На лице Уфимцевой не разобрать чувств, кроме здорового беспокойства за ребенка. Она еще не обрела его, а уже боится потерять, и это чувство расцветает во взгляде одновременно тревогой и нежностью.

Она усаживает мальчика в автомобиль и пристегивает к детскому сидению ремнем. Оборачивается ко мне, становясь бесстрастной в лице.

– Ты можешь поехать с нами, Андрей. Я тебя подвезу.

– Нет, в другой раз, – я смотрю на нее, вспоминая, какой она уходила от меня, и как горько звучали ее слова еще долго после того, как дом опустел.

– Света, подожди! – окликаю, заставив оглянуться, когда она уже собирается сесть за руль.

– Вчера приходили из опеки. Они не предупредили, и я сказал, что ты у родителей. Все твои вещи лежат на месте, так что подозрений в том, что ты в квартире не живешь, не возникло, но…

– Но что?

– Тебе лучше вернуться.

– Андрей… – одно слово, а горечь ее сомнения обжигает. Но что бы между нами ни произошло, я обещал помочь.

– Ты знаешь сама, что я прав. Если суд состоится в ближайшее время, и заявление одобрят, опеке предстоит еще не раз побывать у нас в гостях. Надо подготовить детскую для мальчика – мебель, спальный уголок, стол для занятий и место для игр. Я не знаю, что еще необходимо. И если тебе нужны деньги…

– Не нужны, у меня есть сбережения. Но, Андрей, я не уверена…

– Я поживу у родителей. Если что, сошлись опеке на мою работу. И еще…

– Что?

– Вот, возьми. Ты забыла ключи.

* * *

POV Света

Сегодня жаркий, удушливый день. Уже вторую неделю стоит солнечная погода без капли дождя, и кажется, что даже воздух плавится, оседая на плечах вязким, тяжелым вздохом. В моем рабочем кабинете нет кондиционера, окна распахнуты, но я все равно мучаюсь от головной боли и тошноты. Ожидание суда и решения опеки держат нервы на эмоциональном пределе, а мысли просто сводят с ума.

Сегодня Андрей повез Андрюшку на обследование в свою больницу, попросил оставить их одних, и я не стала возражать – мне все еще непросто находиться рядом с Шибуевым. Я не видела его, но с нетерпением жду звонка.

Закончился учебный год. Передо мной на столе лежит план воспитательной работы на новый учебный период, в который я продолжаю вносить изменения.

Пройдет лето, и все начнется заново. Наблюдение за поведением детей из группы риска, формирование благоприятного климата в детском доме, повышение учебной мотивации воспитанников, беседы на темы «Ученик и закон», «Школа и семья», «Родители и дети». И внимание со стороны взрослых. Бесконечно много внимания со стороны взрослых, в котором так нуждаются дети. Несмотря ни на что, именно перед нами стоит задача заложить в них добрые, правильные начала.

Скоро выезд детского дома на летний отдых, и коллективу предстоит круглый стол с инспектором по делам несовершеннолетних. Заведующая нервничает не меньше моего. Как бы мы ни старались синхронизировать работу воспитателей и психолога, а сложностей с воспитанниками хватает.

Я встаю из-за стола и подхожу к графину с водой. Снимаю крышку, но налить воду в стакан не успеваю – в коридоре слышатся голоса и топот ног. Дверь распахивается, и в проем заглядывает взволнованная медсестра.

– Светлана Анатольевна, у нас ЧП! Срочно вызывай «скорую»! Света, срочно!

– Что случилось, Ираида Борисовна?

– Наташа Белугина упала со второго этажа! Или сорвалась, или сама выпрыгнула – черт его знает!

– Куда? Как?! Господи, – от изумления не хватает слов, – она жива?!

– Не знаю, дети только что сказали. Все, я вниз!

Я вызываю бригаду скорой помощи, и вместе со старшими мальчишками, появившимися у кабинета, бегу вниз. Ловлю Острякова за руку, требуя ответа.

– Егор, что произошло? Ты все и обо всех знаешь. Я же только вчера с Наташей разговаривала, все было хорошо! Я бы заметила, если бы она нервничала!

Но в лице мальчишки читаю лишь искренний испуг.

– Не знаю я, Светлана Анатольевна! Девчонки говорят, ее мамаша объявилась! С утра пасла Белугу возле детского дома! Надька ее в лицо знает, говорит – она!

Мы вылетаем на улицу и бежим за поворот здания, где под окнами на асфальте лежит девочка, а сверху над ней уже склонились Ираида с завхозом, Агеевна и дети.

Слава Богу, жива! Еще не приблизившись, мы вдруг слышим громкий испуганный плач, какой способен издавать пришедший в себя человек, когда ему очень больно и страшно.

– Что с ней, Ираида Борисовна?

– Ох, Света! Сильный ушиб, нога сломана, и я даже боюсь предположить, что еще. У нас же здание старое, здесь высота этажа – три с половиной метра! Ну, успокойся, Наташенька, – обращается медсестра к ребенку. – Сейчас тебе помогут! «Скорая» уже едет, слышишь? Все будет хорошо! Лежи, не вставай, лежи! Вон и подружка твоя, Надя пришла, и девочки…