Нечаянные крылья

"Невероятно? У него кровь Дьянов, ее чем не разбавляй, свое возьмет, — заметил старик не без бахвальства, которое сейчас и Дьяну не показалось неуместным, — Только бы он прямо сейчас не покалечился и не свернул себе шею. Ты уж проследи, внук, нам нужен это мальчик. Ради сестры, помоги ему".

Да, ради сестры. Дьян невесело усмехнулся. Он же не всесилен, и не может быть всюду одновременно. Если сын Валенты сворачивает себе шею прямо сейчас, ему не поможет никто, только он сам и Провидение.

Провидение, да. Помоги, Провидение, пусть все обойдется. Кто знает, что там произошло, что юный Кай превратился, сейчас. Должен был колоссальный душевный порыв с его стороны, а какой там произошел всплеск силы, с которой мальчишка не умеет обращаться — подумать страшно. В детстве это происходит мягко и практически безопасно, в восемнадцать лет — если и возможно, то в результате чего-то чрезвычайного, так что беспокоиться есть о чем.

Хотя, какой он Кай! Ардай Эстерел. Или уж Ардай Дьян, так теперь точнее будет. Имя — не по крови, имя — по силе, а какая еще у него может быть сила, у сына их Валенты…

"Дед, я не понял толком, где он. Подскажи".

"Западное побережье. Великое море, должно быть. Поторопись, там разберешься".

"Не беспокойся, Дед. Мы поторопимся. Там неподалеку Жаккур и Демончир, они поспеют быстрее".

"Это хорошо. Скажи всем, что делать, Дьян. Я буду ждать".

"Да, дед, да. Жди и не беспокойся".

Лет семьдесят назад сам Дед был Дьяном и говорил всем, что делать. И сейчас бы мог, наверное. Он был великим князем, и был им долго, внук и теперь нередко рядом с ним чувствовал себя мальчишкой. Но именно внук княжил сейчас, и Дед деликатно не заступал ему дорогу.

Переменить обличье — это не то же самое, что переодеться, и никакого стеснения при этом никто не испытывал, однако не принято было делать это на виду, на открытом месте, посреди улицы. Чаще превращались в горах, в лесу. На своем дворе — реже. Чтобы превратиться и взмыть вверх, Дьяну требовалась доля мгновения, вот только сейчас стоял человек, но мелькнули два огромных черных крыла, и уже в вышине кружит дракон…

Драконов в небе было теперь больше ста, готовых лететь немедленно и куда угодно. Все в деревне, да и не только, понимали, что произошло, и насколько все может быть серьезно, и от всеобщего волнения сила всех соддийских родов сплелась в клубок в небе над горами, захоти Дьян ее зачерпнуть — хоть залейся. То и дело в разных местах небо искрило от разрядов, подобных молниям, а это уже нехорошо, пора развести стаю.

Лететь были готовы все, но Дьяну сначала нужны были лишь несколько. Все драконы летали невероятно быстро по обычным человеческим меркам, но неодинаково быстро — по своим собственным.

"Алвур, Дион, Кайтер, Мена Алвура, Крис Алвур, Дионат… вы со мной".

Не каждый коричневый или серый догонит большого черного, Дьяна, то есть. Он выбрал тех, кто полетит с ним наравне. Мена Алвура, жемчужно-серая длиннокрылая красавица, сильной вовсе не была, она была тонкой и хрупкой, но очень быстрой — природное качество многих Алвуров, которое и младшему, Крису, тоже досталось. Что парень, что дракон — щелчком перешибешь, но крылья что надо, Дьян себе не хотел признаваться, что не всегда ему по силам угнаться за Крисом. А зачем надо брать с собой Мену? На всякий случай. Мужчина может не уметь того, что подвластно женщине, и наоборот.

"Джелвер, сто пятьдесят с тобой, по двое на одного, выберешь сам, следуй за нами, на всякий случай".

"Да, я понял, князь. Спокойного неба всем нам", — отозвался Джелвер, тоже большой черный, который и с ним мог бы лететь, однако он поведет вторую стаю.

Дьян сказал мало, но лишние слова и не нужны, когда тебя понимают. Его приказ Джелверу означал, что следом за ними семью, гораздо медленнее, полетит стая из пятидесяти крылатых, на каждом будет сидеть двое в человеческом обличье. Не помешает. Если все обойдется, эта стая и садиться не станет, как того и требует договор с Итсваной — тут же повернет обратно. Только не очень Дьян верил в такие чудеса, как то, что в подобном случае все может тихо-мирно обойтись. А это значит, что плевать он хотел на договор, который сами имперцы нарушают ежегодно и не по разу.

Несмотря на светлую, лунную ночь, мало кто из итсванцев заметил, как семь драконов пронеслись высоко в небе. Это было быстрее, чем один вздох. Вторая стая, конечно, оказалась заметнее, и переполох над Драконьими горами привлек внимание, так что испугаться было чего… но только в Приграничье. Остальной империи предстояло узнать все и переполошиться только потом, наутро и еще позже.

Выплеснувшись в том отчаянном крике, Ардай почти сразу пришел в себя, и ощутил что-то похожее на стыд. Ну как будто он сопли распустил, или того хуже. Есть у него время на эту ерунду? Нет. Совершенно нет, причем.

И страха не было больше, и мыслей — почти никаких, кроме тех, что касались цели — закончить начатое. Он должен закончить. Ради Бины, может быть. Еще есть Альтера, которая его ждала. О демоны, Альтера!