Нечестная игра. На что ты готов пойти ради успеха своего ребенка

Подруги прошли мимо ларька с мороженым. На длинном столе уже повсюду виднелись лужицы и размазанные пятна мороженого и рассыпанные добавки, липкие баночки карамельного, сливочного, клубничного топпингов. По обеим сторонам стола вереницы родителей и детей передавали друг другу лакомства.

«Хочешь посыпку, Бри? Сама сможешь посыпать? Только одну ложку. Молодец!

Сезон гриппа закончился, так что да, можно и мороженого.

Что, пожлобились закупить для гостей органическое с вишневым ликером?

Извини, Кейден, в карамельном топпинге содержится кукурузный сироп с высоким содержанием фруктозы, так что нет, тебе его нельзя».

Подруги дошли до батута. Роуз приподняла тканевую завесу, заглянула в надувной замок. Ни Эммочек, ни близнецов, только примерно шестеро детишек помладше. Женщины прошли мимо расставленных в ряд газовых грилей, на которых жарились бургеры и сосиски, потом мимо другого ряда с вывеской «Только для веганов!!!!!», где над огнем шипели колечки шампиньонов, овощные котлеты и подпекшееся тофу.

Ряд скамеек в тени огромного платана обозначал границу толпы. Азра влезла на скамейку.

– Мальчишки, наверное, на баскетбольной площадке, – предположила она, встав на цыпочки и пытаясь разглядеть хоть что-то сквозь клубы дыма, поднимающиеся над грилями. Азра спрыгнула, костяшками пальцев мазнула по руке Роуз. – Встретимся внутри школы.

Роуз хмуро смотрела, как Азра удаляется. Ей совсем не хотелось сейчас оставаться наедине с Самантой, но Эммочки почти наверняка тусовались вместе.

– Я знаю, о чем ты думаешь, – сказала Саманта, присаживаясь.

– О чем?

– Ну… – Она обвела рукой толпу. Роуз села рядом с подругой. – О том, какой это бред. О том, до чего все докатилось. О том, до чего докатились мы с Кевом.

– Не казни себя, – неискренне сказала Роуз.

– Просто мне так стыдно, – Сэм понизила голос. – Что мы натворили, чтобы пристроить ее сюда? Ты и половины не знаешь. Как он пытался обманом выбить для нее разрешение сдать тест повторно. Сколько времени и денег он потратил на ее портфолио. А эти бредни насчет «прирожденного лидера»? Я знаю, что в кафе пыталась всю вину спихнуть на Кева, но ведь я тоже на все это купилась… И знаешь, что в итоге? Зи такая же исключительно одаренная, как пальцы у меня на ногах.

– Саманта, ну что за шутки? Эмма Зи…

– Сообразительная, способная девочка, которую все в жизни устраивает. Но давай честно. Зачем мы из кожи вон лезем?

Самоанализ. Такое редко услышишь от Зелларов.

У Роуз язык вдруг налился тяжестью, но когда она заговорила, слова ее звучали четко, сильно, честно.

– Знаешь, Сэм, я ведь тоже должна тебе кое в чем признаться. – «Еще ведь не поздно». – Целых два признания.

– Ну-ка, расскажи, – попросила она с красивой усмешкой, и Роуз вдруг на миг почувствовала их прежнюю тесную связь, прилив душевной близости, которую она раньше постоянно ощущала рядом с Самантой. Со временем и с возрастом эта близость притупилась, но иногда она, как и прежде, дарила Роуз радость.

– Помнишь, как-то раз ты увидела меня на Изумрудной аллее в обществе Битси Лейтон? Ты тогда делала маникюр.

– Ты была такая загадочная, так смутилась. Я подумала, значит, случилось что‑то важное.

– Ты себе и не представляешь…

Роуз рассказала ей о том, как предложила директрисе выдуманное исследование, о том, как холодно держалась Лейтон после, о сердитом недоумении завкафедрой.

– А теперь я упустила шанс побороться за крупный грант от Национального центра исследования здоровья. В глазах администрации я отбросила свою лабораторию на несколько лет назад. Все из-за той лжи, которую я выдала экспромтом, надеясь дать Кью преимущество перед другими. Вот так. – Она откинулась на спинку скамейки. – А вы, друзья мои, всего лишь намухлевали с заявкой Зи.

Саманта нежно посмотрела на подругу.

– Что? – спросила Роуз, в душе наслаждаясь моментом. Рассказав подруге о своем фиаско, она почувствовала, что очистилась, даже почти восстановилась.

– Роуз, это так не похоже на тебя: сплести такую паутину, самой в ней запутаться. Ты настолько рациональна, что иногда страшно становится. А то, что ты совершила такой безбашенный поступок, доказывает, что ты, ну не знаю… – она пожала плечами и улыбнулась, – живой человек.

Они вместе рассмеялись. Впервые за долгое время Роуз разделила с Самантой такой глубокий, подлинный смех. Они сидели, смотрели на взволнованную толпу, и в сердце у Роуз воцарялось холодное облегчение. Она сказала себе: эта школа для одаренных может стать всего лишь мимолетным эпизодом в нашей жизни, если мы научимся так на нее смотреть.

Она может стать темой для шуток на День благодарения, пока Эммочки будут накрывать на стол, а мамы будут стоять в сторонке и любоваться ими, попивая игристое вино.

Роуз повернулась к подруге: