Нечестная игра. На что ты готов пойти ради успеха своего ребенка

Роуз наблюдала за немой сценой вокруг дальнего стола: бледные знакомые лица, выражающие целую палитру странных эмоций. Ксандер прижался к стене, Лорен стискивает его плечи, Гарет схватился за грудь, съежился и воровато, по-крысиному поглядывает на жену, Саманта приложила ладони к тяжело вздымающейся груди Кева и удерживает его на месте. Тесса не обращает ни на кого внимания, смотрит на экран телефона. («Опять снимает?» – подумала Роуз.)

И Эммочки, которые никогда раньше не казались такими похожими.

– Что происходит? – спросила Роуз, и восемь человек повернулись к ней как один.

Гарет первым нарушил молчание.

– Роуз…

– Что это такое? – перебила она.

– Роуз… – повторил муж.

Саманта отлепилась от груди Кева и выставила ладони перед Роуз.

– Подожди… Роуз… пожалуйста…

Гарет потянулся к проекту. В тот же момент Кев метнулся вперед и оттолкнул руки ее мужа. Гарет зажал ладонями рот, ловя тяжелые панические выдохи.

– Не смей трогать! – негодовал Кев. Взгляд его перебегал с Роуз на Гарета и обратно. – Пусть, мать твою, посмотрит. Пусть все смотрят.

– На что? – спросила Роуз.

Рот Кева исказился в широкой улыбке, сложился в привычную ему маску для публики, но все же совершенно другую: яростную, угрожающую.

– Док, а ты что, не знала? Это же долбаный научный проект Ксандера! Потрясающая работа.

Он жестами пригласил ее подойти ближе: театрально расшаркался, как джентльмен старой закалки. А потом, когда Роуз шагнула к столу, промчался мимо нее к выходу.

– Теперь он в твоем распоряжении. – Кев распахнул дверь. Голос его сорвался. – Любуйся!

Остальные расступились, давая Роуз дорогу, как пропускают скорбящего родственника ко гробу. Пальцы ее ослабели, и работа Эммы Кью выпала из рук и шлепнулась на пол.

Когда она оказалась перед презентацией Ксандера – иллюстрации, графики, диаграммы, линии, – мозг ученого тут же включился в работу. Роуз ощутила знакомую отстраненность, которая позволяла ей сфокусироваться на представленной презентации.

Гипотеза, сбор информации, эксперименты, результаты, вывод. Погрешность.

«Оцени», – сказала она себе. Наверху центрального сегмента шла шапка с названием:

ИНДИВИДУАЛЬНЫЕ ОСОБЕННОСТИ ШАХМАТИСТА:

НАСЛЕДСТВЕННЫЕ ИЛИ ПРИОБРЕТЕННЫЕ?

АВТОР: КСАНДЕР ФРАЙ

Роуз просмотрела левую створку: постановка главного вопроса проекта и гипотеза, распечатанные на отдельных квадратных листочках и приклеенные к основе.

Вопрос. Чем определяются индивидуальные особенности шахматиста: генетическими факторами или факторами окружающей среды? Наследственные они или приобретенные?

Гипотеза. Отчасти индивидуальные особенности игры определяются наследственностью. Игроки, состоящие в близком родстве, будут проявлять сходные черты характера в тактическом и стратегическом ведении игры, даже если они не живут вместе.

Странное предположение. Просматривая прогнозы, план исследования и описание проекта, Роуз мысленно выстроила свои возражения уже на этом этапе. Родители и братья/сестры будут чаще играть друг с другом и во время этих частых встреч за шахматной доской будут перенимать друг у друга тенденции и склонности.

Кроме того, невозможно определить, является ли любая тенденция в поведении наследственной или приобретенной: сама мысль об этом была абсурдна. Плюс…

Но Ксандер учел эти проблемы – или, по крайней мере, попытался. В детальном описании проекта, которое Роуз прочла и поняла за несколько секунд, мальчик сообщал, что в своем исследовании будет использовать как записи шахматных партий в алгебраической нотации, так и генетический анализ. Записи партий пройдут алгоритм, который разработал сам Ксандер и с помощью которого можно будет вычленить набор поведенческих склонностей: агрессию, осторожность, защиту, страх, равнодушие, неосмотрительность и так далее. Впоследствии будет использоваться генетический анализ, чтобы проверить, соответствуют ли родственные отношения, выведенные из данных Ксандера, с данными ДНК-тестирования.

Информация по шахматной части проекта была собрана тщательно и в большом объеме: это было видно по широкой средней секции картонной основы, сплошь заклеенной листками бумаги. Ксандер играл с каждым из детей и взрослых их компании много раз (в некоторых случаях – несколько десятков раз), он запоминал и записывал каждый ход каждой сыгранной партии.