Нечестная игра. На что ты готов пойти ради успеха своего ребенка

Роуз почти чувствовала, как миллионы нервных клеток, покрывающих ткань ее сетчатки, воспринимают это изображение и посылают электрические сигналы к зрительному нерву, а оттуда в лобные доли мозга, в которых начался бесстрастный анализ зрительной информации, находящейся перед ней. Как будто один из научных сотрудников представил ее скептическому взору результаты лабораторных исследований. Она слегка наклонилась вперед и снова посмотрела на створки, оценивая вероятности, подсчитывая ущерб, нанесенный ее браку и дружбе.

Ее дочери. Дочери Саманты.

Всем сразу.

Наконец она выпрямилась.

– Это… Гарет… Это правда?

Но она уже знала, что правда, и едва слова сорвались с губ, Роуз почувствовала, что бездна, в которую превратился их брак, стала только шире. Стены утесов, обрамлявших пучину, наконец стали осыпаться и падать.

Вокруг с десяток незнакомых людей что-то бормотали, тихо спрашивали. Конфликт начал привлекать внимание.

– О, Роуз… – Сквозь умолкающий звон в ушах она услышала голос Саманты. – Это случилось до того, как мы подружились, больше чем за год до нашей первой встречи. Я никогда не думала…

– Прекрати, – сказала Роуз.

Снова Гарет:

– Дорогая, я не…

– Просто прекрати. И скажи мне, это правда?

Густая, короткая пауза, а потом скрипучий писк Ксандера:

– Точность результатов составляет до 99,99998 процента.

Роуз резко крутанула головой и уставилась на мальчика, который широко распахнутыми глазами таращился сквозь разбитые и склеенные скотчем очки. Лорен зажала ему рот ладонью.

– Но как ты догадался? – спросила Роуз. Как ученый, она не могла понять загадки этой гипотезы, озарения, которое сделало возможным узнать новое. – Почему ты взял такую тему?

Ксандер только помотал головой: говорить мешали пальцы матери.

Роуз как будто присутствовала при жестоком преступлении, только не знала, жертва она, или свидетель, или и то и другое сразу. В десяти шагах от нее Саманта, спрятав лицо в ладонях, в открытую плакала. Плечи ее сгорбились.

Азра первая рискнула коснуться подруги. Милая Азра. Она положила ладонь на руку Роуз.

– Моя хорошая, – робко начала она, – может, нам лучше уйти? Ты хочешь уйти?

– Послушай, Роуз, – начала Лорен. Защитным жестом она загородила собой Ксандера. – Мне ужасно гадко из-за всего этого. – С каждым слогом ее практичный тон бесил Роуз все больше. – Я просто не следила за работой Ксандера. Ты знаешь, он выполняет задания самостоятельно, он с самого начала учился сам, и я позволяю ему делать, как он считает нужным, но, конечно, в случае с этим научным проектом…

– Подожди. – Рука Роуз помимо ее воли метнулась вперед. Она выставила раскрытую ладонь перед лицом Лорен, заставляя ее замолчать. – То есть ты… Ты хочешь мне сказать, что это… ты думаешь, что вот это вот…

Две секунды никто не двигался. Потом Роуз схватила проект за створки и сунула прямо под нос Лорен.

– Что, по-твоему, вот это вот дерьмо – наука?

Она яростно потрясла портфолио перед Лорен.

– Это никакая не наука, – кипела она, – это несколько наборов для быстрого генетического теста из аптеки и злобный маленький социопат, который решил разрушить несколько жизней.

– Роуз… – начал было Гарет.

Одним только огненным взглядом она заткнула его пухлый рот и продолжила:

– Как будто… как будто мы шахматные фигурки, которые он может сбрасывать с доски, как хочет! Ты гордишься своим исключительно одаренным сыном, Лорен? Гордишься тем, что он сделал?

Роуз бросила проект на покрытый плиткой пол и стала топтать его своими туфлями без каблуков. По ногам, ставшим вдруг словно резиновыми, вверх расползались вспышки боли.

– Роуз, хватит, – попросила Саманта.

Та развернулась к ней. Саманта отступила на шаг, но Роуз подошла к ней и уставила палец ей в лицо.

– Даже не смей, злобная ты стерва, брехунья, изменница… ты с твоей драгоценной избалованной доч… хотя, погоди, извини, с драгоценной избалованной дочуркой моего мужа! Как так вообще получилось? Ты и Гарет? Серьезно? А какой у нее талант? Какой? Какая у нее «фишка»? Лидерство? Сколько миллионов вы отслюнявили Дарлтонскому университету, чтобы они дали вам то, чего вы хотели? Или, может, тебе пришлось дать декану или проректору, как ты этому вот дала?

Роуз игнорировала возмущенные ахи и охи.

– Потому что знаете что? Слушайте все! – Она обеими руками показала на Гарета и Саманту. – Их дочь не набрала даже минимальный проходной балл первого этапа отбора. Как вам такое? Ваша семейка лицемеров даже не имеет права быть на Дне открытых дверей!

Снова охи, бормотание, где-то в толпе резкий смешок.

А потом тихий голос Эммы Зеллар:

– Зато вы украли мой проект на День истории.

Роуз хотела заорать в лицо этому избалованному отродью, но тут Зи наклонилась и подняла с пола проект Кью, который Роуз уронила несколько минут назад.

– Мама, она правда украла. – Зи развернула створки лошадиного проекта так, чтобы Саманта и остальные увидели. – Она и Кью. Роуз указала на проекте только имя Кью, хотя я сделала половину работы. Не меньше половины. Кью даже печатать не умеет. Видите?