Нечистая, неведомая и крестная сила. Крылатые слова

К слову, под этим заглавием вышла в Москве брошюра, намекавшая обличительно на темные дела тогдашней полиции. Обличала она в форме рассказов раёвщика, столь излюбленной современными фельетонистами малой прессы. Этот давний и первоначальный их первообраз продавался в Москве в книжной лавке И. Г. Кольчугина по двадцать копеек экземпляр, но вскоре очень быстро исчез из продажи: за нее охотно стали платить по синенькой и даже красненькой. Напечатана эта книга в 16-ю долю, в 1846 году, в типографии А. Евреинова, с одобрения цензора Зернова (профессора математики). Заключала двадцать четыре страницы и начиналась так:

«Вались народ
От Яузских ворот.

Что честной народ повесил головушку на правую сторонушку? Иль плохо можется – нездоровится! Взглянь-ко глазиком, поздравь с праздником. Други, или забыли, как в старину жили? Ай люли-люли! – в старину, в старину! Любо! – народ простой тароватой, хоть золото греби лопатой. Были, были времена, не то что ныне от большого ума у каждого сума. И в двадцать лет уж постыл белый свет. Лихих болестей не знали, вин заморских не пивали, лишь мадеру Деверье, без посуды сорок две, медку да русской бражки, сердцу для отважки. Жили братцы не тужили, в пору други старались, за чужим добром не гонялись с багром, слову честному цену знали и на деньги совесть не меняли: вот как жили да поживали. Ахти старина-старина! Бывало, крикнешь-гаркнешь: вались, народ, от Яузских ворот! Народ как волна, и шапка полна».

Ни дна ни покрышки

Ни дна ни покрышки является в значении шуточной брани в России, в Сибири же советуют принимать пожелание это не за легкую шутку, а в самом строгом смысле зложелания. Там разумеют под дном гроб с неотъемлемой крышкой, будет ли он сколочен из досок, как у православных, или окажется выдолбленной колодой, как у безпоповщинских староверов, или домовиной – такой же однодеревой долбленой колодой, которую любят и православные в северных лесных губерниях, несмотря на то что употребление колод запрещено законом. Эту домовину, в шутку называемую там деревянным тулупом, привычно сулят вору или обидчику: «Возьми себе на домовину». Разумея завет всегда думать о смерти, верующие люди, особенно старухи, заранее шьют себе саваны и запасают гробы: саваны прячут на дне сундуков, гробы – на чердаках, или подволоках. Соблюдают при этом лишь то поверье, чтобы гроб был в меру, по росту, ибо, если окажется не в меру велик, быть в доме новому покойнику. Таким образом, заданное выражение, по сибирскому толкованию, оказывается самым злым пожеланием – именно быть похороненным без гроба, умереть без покаяния и возвратиться в лоно матери-земли без обрядового честного погребения. У малороссов заменяется оно одинаковым по смыслу: «Щоб тебе поховали на растаньках». А разстани, или распутье, то есть перекресток, где сходятся несколько дорог, и в Великороссии недоброе место. На нем любят шалить черти; в Белоруссии они играют здесь в виде особых духов – вихрей. Здесь в старину хоронили самоубийц, казненных преступников и злодеев всякого рода, по словам одной старинной песни: «Промеж трех дорог, промеж тульской, рязанской, владимирской».

Аллилуйя