Нечто. Разгадка смерти

– Как так? – запротестовала Вита, уютно примостив голову на талии Марго и с детским удовольствием слушая басенку о том, как одна злая девочка школу уничтожила.

– Знаешь, а я горжусь тобой, – неожиданно для себя открыла Ника. – Я всю жизнь хотела школу взорвать, да не решилась…

– Но ты не рассказала, как оно разрослось и начало нападать на людей, – хрипло добавил Кирилл.

Он уже отошел от шока, связанного с неожиданным обнародованием его приватных чувств.

– Да что тут рассказывать? Само выросло и начало нападать на всех. Мои надежды оправдались.

Итак, вместо того чтобы открывать сундук, наши герои прослушали исповедь Кристины. Вспомнили они о сундуке, только когда она поднялась с колен, потянулась и сказала:

– Ну что теперь. Попытаетесь все-таки отворить сундучок?

Все переполошились и повскакали с мест.

– Черт, как же мы забыли! – Кирилл схватил себя за чуб и опустил голову.

Вите показалось, что он осыпает себя неслышными уху обычного человека проклятиями.

Кирилл направился к сундуку. Стоило ему взяться за крышку, сестра, находившаяся сзади, подняла над его головой нож, и, прежде чем кто-то мог помешать ей, всадила его в спину брата. Кирилл упал вместе с вскриком Виты. В тот же момент Кристина подбежала к окну и, прошептав что-то, выбросилась в расступившееся отверстие.

Кирилл, истекая кровью, что-то негромко завещал Борису Федоровичу. Тот печально кивнул и положил его голову на пол. Через несколько секунд Кирилл затих.

Виту начало тошнить, Марго повела ее в угол. Ника, оцепенев, смотрела на Кирилла. Борис подошел к ней.

– Пора, Ника.

– К чему это все? – в отупении ответила она. – Эти смерти… Столько загубленных жизней… А был ли в них смысл? А есть ли он вообще в чем-нибудь?

– Мы не могли ничего изменить.

– Но ведь это Кристина наказала нас, значит, было за что…

– Нет, просто у нее не все в порядке с головой. Человечество никогда не было идеальным, но такие нацистские методы – не выход.

– Нас осталось так мало… – протянула Ника, давая понять, что утешения любимого преподавателя подействовали на ее эластичный разум. Из сердца уже меньше сочилась ядовитая жижа боли. – Только вот где твой прихлестень? – изумленно подскочила она на месте, поворачиваясь к Марго.

Та несколько мгновений недоуменно оглядывала подругу, затем вытянула челюсть и закусила губу. Взгляд ее словно поперхнулся на стене.

– А правда, где Валера? – повторила она, забыв даже обидеться на специфическую манеру Ники именовать друзей своих друзей.

С того момента, как Ника и Кирилл вернулись под школьный кров, никто не мог вспомнить, где сидел тихий друг Марго. Сама она начала набирать его номер, но быстро вспомнила, что связи здесь нет, огорчилась и не нашла лучшего выхода, чем скрипеть зубами, не хватаясь, тем не менее, за голову. Ведь на ней безмятежно покоилась поблескивающая прическа, доблестно сохраненная ей вопреки сегодняшним перипетиям.

Вита, справившись с дурнотой, кинулась к зеркалу и не осталась довольна результатом осмотра. Из-за потери салфеток для снятия макияжа она вынуждена была вытирать глаза с потекшей тушью пальцами. Поэтому все ее лицо приобрело грязно-серый оттенок.

– Вы видели, куда он делся? – обратилась Марго к Борису.

Тот покачал головой.

– Ладно, забей на него! – завыла Ника. – Хватит, откройте же этот долбанный сундук, меня достала вся эта хрень!

Борис послушался, в который раз подойдя к сундуку.

– Борис Федорович! – жалобно остановила его та же Ника, подбежала и обхватила его локоть. – Мне так страшно. Не открывайте, пожалуйста, это опасно!

– Ну что ж поделать, кто – то должен открыть его! – резонно проговорил Борис, с материнским пониманием трогательной и почти смешной детскости смотря не девчонку.

– Да, пусть кто-нибудь другой, кого не жалко!

– Ника, ты не должна так говорить.

– Но это правда!

– Тебе что, не жалко подруг?

– Конечно, жалко! – опомнилась Ника, оборачиваясь. – А не осталось кого-нибудь еще? Блин, они же все преставились…

– Ника, ты не должна так говорить, – мягко укорил Борис и разжал ее ладонь.

– Тогда я открою! – решила Ника, решительно опустившись на корточки.

– Ну, нет, дудки! – отрезал Борис, через силу поднимая ее.

– Борис Федорович! – слезно вмешалась Марго, дрожа, – время!

– Слушайте внимательно, – обратился Борис к девочкам. – Мы не знаем, что нас ждет при открытии. Вы как можно скорее уходите отсюда, слышите! И не оборачивайтесь, не пытайтесь вытащить ни меня, ни кого бы то ни было! Речь идет о ваших жизнях, и я как педагог обязан сберечь их.

Ника вцепилась в его рубашку. Вита и Марго взяли ее за плечи. Ника глубоко выдохнула, впитывая в себя тепло обступивших ее тел, поднялась на цыпочки и быстро поцеловала Бориса в щеку. Тот улыбнулся ей грустной успокаивающей улыбкой и подтолкнул к окну.

– Уходите.

Девочки благополучно скрылись за обступающей пеленой. Борис остался наедине с мертвецами и деревянным сундуком, который должен был раскрыть даже ценой собственной жизни.

27