Недалеко от Земли

— Ты безнадёжно отстал, дружище. Здесь превосходные системы регенерации и утилизации, так называемый замкнутый цикл жизнеобеспечения. Кроме того, если ты заметил, нормальная сила тяжести. Впрочем, что это я? Ты же по долгу службы обязан всё это знать.

— Я знаю. Ви-генератор и прочее… Но одно дело — изучать информацию, и совсем другое — оказаться внутри, — полковник обвёл кабинет взглядом. — Так ты полагаешь, что не повредит?

— Кевин, Кевин! Можешь поверить старому приятелю, опробовано не раз. Тут иногда бывает невыносимо скучно. Если мне не изменяет память, скотч?

— Не изменяет.

— «Белая лошадь» тебя устроит?

— Вполне.

На столике волшебным образом появились две бутылки с соответствующими этикетками, и Штейнберг приступил к процессу разлива, приговаривая:

— А я, знаешь ли, предпочитаю «Мартель», я всё-таки европеец и по рождению, и по воспитанию.

— Может быть, у тебя и курить можно? — поинтересовался Редфорд, всё ещё оглядывая директорские апартаменты.

— Непременно, — сказал Штейнберг и извлёк из бара коробку сигар, массивную пепельницу, золочёную гильотинку и зажигалку причудливой формы. — Угощайся.

Полковник посмотрел на коробку, воскликнул «О!» и, прихватив одну из сигар двумя пальцами, освободил её от упаковки, а потом стал аккуратно срезать кончик.

— Да ты тут сибаритствуешь, Генрих, — он наконец щёлкнул зажигалкой, дождался, пока не затлеют листья, и выпустил первый клуб ароматного дыма. — Надо же, совсем как на Земле.

— Со встречей, Кевин! — директор приподнял бокал. — Чин-чин.

— Чин-чин, — кивнул Редфорд и сделал первый глоток. — Приятное начало. Надеюсь, сотрудничество тоже будет плодотворным.

— Да, — Штейнберг, оторвавшись от бокала, исподлобья глянул на гостя, кряхтя освободился из объятий кресла, добрался до компьютерного терминала и произвёл несколько пассов над клавиатурой. Послышалось еле слышное гудение, неожиданный шум морского прибоя, со звуками которого воздух в каюте заметно посвежел. — Вытяжка-нейтрализатор, — пояснил он, возвращаясь на место. — Так в чём же заключается цель вашей инспекторской проверки? На Земле усомнились в нашей компетенции?

— Умеешь ты подпортить краткий миг наслаждения, — Редфорд неодобрительно поморщился и отставил стеклянное вместилище недопитой «Белой лошади», — только отпустило… — с его лица разом сползло благостное выражение, и сам он как-то весь подобрался. — Хорошо, перейдём к делу. Аналитики считают, что во время полётов на астронавтов было оказано целенаправленное воздействие, а появление Сферы означает блокирование Солнечной системы. Нам поручена проверка этого предположения, и для начала мне хотелось бы знать твоё личное мнение.

— Вот оно что! — шеф Базы задумчиво покачал бокалом. — А ведь я мог бы догадаться. Запрет на полёты — это вполне в вашем духе, особенно когда начинают мерещиться инопланетяне.

— Неправильный ответ, — сказал Редфорд.

— А ты какой хотел услышать? — директор раздражённо засопел. — Что испытатели вынашивают кровожадные планы и терроризируют персонал Базы? Что оставшиеся лояльными сотрудники забаррикадировались в своей половине и ждут помощи с Земли?

— Ну, зачем же так…

— Затем! Когда, наконец, руководители наших доблестных служб безопасности избавятся от чрезмерной подозрительности, переходящей в манию? Нет никакой угрозы, по крайней мере, пока. Мы тут, знаешь ли, вообще считаем, что Сфера — явление естественное. Разумеется, со всеми вытекающими последствиями.

— И как в вашу схему укладываются многолетние наблюдения неопознанных объектов, проводимые ПВО практически всех стран мира? — полковник прямо-таки сочился сарказмом. — Ты не можешь не знать об этом! Откуда они все взялись, если Сфера неприступна? Или она появилась совсем недавно? С чего бы, а?

— Да вы свихнулись, — тихо проговорил Штейнберг. — На каждый из этих вопросов существует множество ответов, кроме тех, за которые ухватились вы. Сферу нельзя преодолеть с этой стороны, а с той? К тому же в Солнечной системе ещё восемь планет и десятки спутников…

— Они безжизненны.

— Потому что мы так решили?

— Не будешь же ты спорить против общепризнанных фактов!

— Результаты исследований, полученные на поверхности Земли, теряют здесь, в космосе, свою значимость, ведь мы говорим о мирах, где ещё не ступала нога человека. А визуальная информация может быть обманчива, — Штейнберг пожевал губами. — В конце концов, отсюда, — он постучал пальцем по подлокотнику кресла, — я вижу лишь зелёную травку в лесу и рябь на поверхности океана, но под ними могут скрываться шахты пусковых установок и подводные лодки.

— Вот видишь! — полковник торжествующе пыхнул сигарой. — Ты сам, как бывший военный, говоришь в первую очередь о средствах нападения!

— Не передёргивай, — директор пригубил бокал, — просто инерционность мышления. Там могут быть и города.

— А что ты скажешь об изменении психоматриц испытателей? — Редфорд коварно прищурился. — Это не результат воздействия?

— Пребывание вне Земли меняет психику людей, — шеф Базы пожал плечами. — Медицинский факт, между прочим.