Неделя на Манхэттене

Позже из «сандэ» выросло «парфэ» – сложенные в высокий прозрачный стакан слои сливок, мороженого, желе, орехов, йогурта, ликёра, сладкой кукурузы, кленового сиропа, хурмы, шоколада, короче – всего, что есть в холодильнике. Видно, тогда американское мороженое и поделилось на сложносочинённое вкусное ресторанное и простенькое невкусное из фургонов.

А ресторанное мороженое, выдавливая из себя по капле «Синие законы», дошло до 1000 долларов за порцию. Ньюйоркский ресторан Serendipity прославился мороженым из ванильных бобов Таити и Мадагаскара, съедобного золотого шоколада, цукатов и трюфеля.

После мороженого по 1000 долларов Serendipity перешёл на порции 25 000 долларов, подавая их в кубке, украшенном золотым браслетом с бриллиантами и с золотой ложкой, инкрустированной белыми и коричневыми бриллиантами. В память о сожранных 25 000 долларов клиенту заворачивали с собой кубок, браслет и ложку.

Доев возле «Macy’s» не золотое, а простое невкусное мороженое, мы двинулись к центральному входу магазина. Там проходила лотерея, обещавшая сделать фаворита миллионером. Беснующаяся толпа облепляла фургон, из которого в громкоговоритель разносился басок массовика-затейника.

За этим наблюдали пять полицейских на низком старте. Трое из них были пузатые белые мужики; одна – курносая блондинка с куцым хвостиком; вторая – красивая арабка с густо накрашенными глазами. Стойка полицейских говорила о том, что результаты подобных розыгрышей устраивают не всех участников, и особо недовольных приходится паковать в наручники. Я начала фотографировать полицейских, они не сделали замечания, а стали позировать.

После 11 сентября американскую полицию наделили безграничной властью, и нас предупредили, что подчиняться ей надо с особой готовностью – предъявлять паспорт, со всем соглашаться, не сообщать о себе ничего, кроме имени и адреса. Если полицейские решат, что мы – русские мафиози, разубеждать бесполезно. Надо требовать адвоката, который подкорректирует ответы на допросе, хотя требование может остаться безответным.

А ещё нельзя соглашаться на проверку сумки или багажника. Полицейские всё равно их досмотрят, но если не найдут чемодан наркоты и пару трупов, адвокат впоследствии инкриминирует им превышение полномочий. При встрече с американским полицейскими опасна любая инициатива, поскольку российскими мозгами не спрогнозировать последствий.

А если идёт спецоперация по поиску опасного преступника, надо сидеть, не дыша и с поднятыми руками. Подобный формат называется «manhunt» – «охота на человека». И если разгорячённому полицейскому покажется, что, почесавшись, вы потянулись за спрятанным в ухе гранатометом, – по инструкции он всадит в вас очередь.

Полицейские в США особая каста – за их убийство человек получает смертную казнь, а семья покойного крупную сумму. Посему главная инструкция для полицейского – «не погибнуть», ведь страна напичкана оружием, а бюджет за погибших не резиновый. И американцы уверяют, что полицейские приезжают на место преступления, когда все уже друг друга перестреляли, чтоб попозировать перед фотографами.

И потому не любят их даже больше, чем мы своих. Наши гордо расхаживают после работы в форме, а их полицейские переодеваются в штатское, чтобы соседи не знали, что они копы. В стране, набитой криминалом, так безопасней для них и их семей.

«Macy’s» оказался большим и бестолковым. В нём без стеснения шли ремонтные работы – всё было в краске и штукатурке, а на полу самого посещаемого магазина США половичками валялись доски и упаковочные картонки.

Пробежавшись по этажам, я не увидела ничего, чего нет в Москве, тем более что не страдаю ониоманией, именуемой в просторечии шопоголией. В Америке ониомания массовая проблема, хотя я наблюдала эту психическую девиацию и в России. Она гонит покупать ненужные вещи, нагружая поход за покупками смыслами, которых в нём нет.

Ониоманы переживают походы по магазинам как отдых, развлечение и форму личностного роста, компенсируя одиночество, ощущение ненужности и потребность в признании. Официальным диагнозом ониомания стала в Европе в конце XIX века, но Американская психиатрическая ассоциация долго не считала её заболеванием.

Характерно, что женщины-ониоманки покупают избыточно много одежды, косметики, обуви и украшений, а мужчины-ониоманы – избыточно много часов, гаджетов, мобильных телефонов, спортивного снаряжения и оружия.

Накупив ненужного, они ведут себя как алкоголики, выпившие после воздержания, и как алкоголики формулируют: «Я покупаю, потому что в моей жизни отсутствуют другие источники удовольствия». Торговые фирмы зарабатывают на этом, создавая клубы ониоманов. А рекламный слоган «shop-till-you-drop» – «ходи по магазинам, пока держишься на ногах» – давно оформился в шутку: «Средняя скорость американского шопоголика, передвигающегося по магазину – 300 долларов в час».