Неделя на Манхэттене

После этого забрызгали комнату из баллончика, на котором гарантировалась безопасность для людей и домашних животных. Для клопов это действительно оказалось безопасным, но я чуть не откачнулась. Со страху мы переселялись из комнаты в комнату как в «безумном чаепитии», благо у нас их четыре, и впали в «клопофобию» – казалось, они везде, чесалось всё тело, включая мозг.

Я ловила себя на ощущении, что не вернулась домой, по-прежнему живу в гостинице и никак не обрету покоя на родной постельке. Но тут в глубинах англоязычного Интернета муж накопал, что клопам страшна единственная безопасная для людей и кошек вещь – диатомическая земля или диатомическая соль, используемая для фильтрации пива, изготовления сахара и косметики.

Дрожащими от волнения пальцами я набрала телефон фирмы, промышляющей волшебным веществом. Усталый голос диспетчера спросил:

– Женщина, вам сколько мешков отгружать?

– Один маленький мешочек.

– У меня все мешочки по полтонны.

– А поменьше нельзя? Видите ли… Диатомическая земля убивает клопов…

Меня послали матом.

Завоз полтонны диатомической земли в нашу немаленькую квартиру казался слишком экстравагантной идеей даже на фоне клопоистерии, при которой мало что кажется экстравагантным. Это лихо смотрелось бы в качестве арт-проекта на биеннале современного искусства под названием «Клопы прилетели», но перед нами стояли иные задачи.

Тут в Интернете обнаружилась сухая французская косметическая маска с содержанием диатомической соли. Рабочий день подходил к концу, но я умолила сотрудницу привезти пластмассовое ведро кило на два. Кроме диатомической соли туда входили соль Мёртвого моря, эфирные масла лимона и чайного дерева.

Покрыв комнату слоем омолаживающей маски, мы поместили клопов в жёсткие условия косметического салона, в аромате которого способны выжить только женщины. Запах стоял такой, что меня до сих пор трясёт при упоминании Мёртвого моря и чайного дерева, но мы, тьфу, тьфу, тьфу, победили!

Описываю это «хозяйке на заметку», в надежде, что диатомическая земля или соль обрушат в России опасный аллергичный, непонятно как и кем лицензируемый клопоморный бизнес. И это будет главным сувениром нашей поездки в Нью-Йорк.

Победив клопов, мы с мужем отправились на пензенский Гуманитарный форум «Провинция», который вёл Александр Гордон. Когда-то мы с Александром работали на ТВ-6 – я сидела в ток-шоу «Я сама», а он делал программу «Нью-Йорк, Нью-Йорк».

Тогда я предлагала Александру сняться в главной роли так и не состоявшегося фильма по моему роману «Визит не старой дамы». Герой книги, эмигрант, приезжал в Москву из Нью-Йорка встретиться с компанией одноклассников, переодевшись женщиной; но Гордон отказался – он сам ставил в тот момент «Бесов».

Вагонное застолье в Пензу мы начали с обсуждения Манхэттена, но на мои критические тирады Александр мотал головой и отвечал, мол, нет, вы не видели настоящего Нью-Йорка. Но когда повествование дошло до ввалившегося в номер полуголого мексиканца, радостно подтвердил, что да, это был кусочек настоящего Нью-Йорка!

А на вопрос, зачем уезжал в Нью-Йорк, Александр ответил:

– Молодой был! Два года ушло на понимание, что сделал глупость, и восемь на то, чтобы вернуться. В отличие от вас, я застал тот Манхэттен, в котором можно было бомжевать на доллар в день; тот Манхэттен, на который администрация Рейгана в целях экономии бюджетных средств вышвырнула сумасшедших, закрыв психушки. Те, кто не имел родных, осели на Бродвее попрошайничать, потому что не выжили бы в маленьких городках. И я часами наблюдал, как параноик гоняет шизофреника, а имбецил отнимает монетки у олигофрена. Сейчас Нью-Йорк вполне причёсанный город, а тогда на улицах был чистый постмодернизм…

Слава богу, я не попала на тот Манхэттен, мне хватило и нынешнего. И если рассматривать его как туризм, то это напрасно потраченные деньги – в нём нет драматургии, он набит чем попало и не рассортирован как мусорный ящик. Как ни верти его, как ни пытайся структурировать, в нём не найти ни золотого сечения, ни тонких настроек, ни архитектурного шика, ни позитивной энергетики.

Большинство манхэттенских эпизодов кажутся виденными в других местах в лучшем исполнении, и потому перед поездкой нельзя посещать страны, в которых экономическое процветание помножено на культурное. Тем более Нью-Йорк застраивали без ярко выраженного центра, и отсутствие точки сборки законсервировало его в формате лагеря переселенцев.

Это ощущение дополняет ощущение случайности и неукоренённости местных жителей по горизонтали и по вертикали, и против этого бессильны как деньги, так и технологии безопасности, поскольку закрепляют не они, а небо сверху и закон внутри. И потому увиденное показалось так и не обжитым новыми хозяевами, а архитектура небрежно насыпанной сверху и готовой скатиться с улиц как горох.