Недошутка

То ли под действием лекарств, то ли еще почему, но в ударе Фила появилась реальная сила, и Алекс решил, что с помощью троса будет сподручней помешать его "прыжку веры".

Может, это потому для всех он теперь – и для Алекса, и для Селесты – трус и тормоз,  как и сказал Генти?

– Поговори с ним, чтоб он не прыгнул, – тихо сказал ей Алекс, мчась из комнаты с тросом в руках. Шёл первый час ночи, и по дороге не крышу ему никто не встретился.

размотать прихваченный на случай жёсткого побега со склада каскадерский страховочный трос.

– Что? – Селеста явно запаниковала. – Я не знаю, что говорят в таких случаях, у меня нет такой компетенции!

– Это же твой брат, – сказал ей Алекс страшным шёпотом. – Просто отвлеки, потяни время.

– Думаешь, у тебя самые большие в мире проблемы?

– Я этого никогда не говорил, – начал Фил, но Селеста уже разошлась.

– Я сбежала уже со второго свидания, которое могло бы стать лучшим. У мамы прибавилось седых волос, и уверена, она плачет, когда никто не видит, а папа выкладывает кругленькую сумму за эту богадельню.

– Я не просил…

– А главное, спускает тебе все выкрутасы! Он спустил на тормозах всю эту историю с мафией и подкупами, хотя другой уже давно бы вычеркнул тебя из души и завещания! А он молчит, даже клинику эту выбрали, потому что она приватная, и есть шанс оставить твоё имя незапятнанным на будущее.

– Я сам разберусь со своим будущим.

– А Алекс вообще порвался из-за тебя на флаг. Как думаешь, если бы он не простил, стал бы маяться всей этой херней – проникать в занюханную клинику, симулировать психа, общаться с психами – вместо того чтобы нормально репетировать? Ведь послезавтра начинается новый сезон.

– Уже послезавтра? – переспросил  Фил чуть удивленно. Он как-то совершенно забыл про работу – просто вылетело из головы.

Так бы, может, всё и обошлось, однако намного не повезло.

Оказалось, на чёрной лестнице уже какое-то время стояла Рика, и она всё слышала.

– Не слушай эти иллюзии, – крикнула она, – все дело в том, что решиться в одиночку труднее!

И прыгнула на него.

Алекс в свою очередь прыгнул за ними и успел завязанный в колько трос набросить Филу через голову на грудь. Был большой риск намотать верёвку на шею, но обошлось, и когда Фил вскинул руки, инстинктивно пытаясь защититься от нападения, крючок на конце троса намертво застрял в высококлассном кожаном ремне брюк, которые Фил всё же успел надеть.

Уже вылетев с крыши, Фил попытался извернуться и схватить её за руку. И главное, ему это почти удалось, вот только её руки были в масле после недавней готовки, и он не сумел удержать.

Рика упала головой вниз и осталась лежать, как большая сломанная кукла, глядя в небо широко открытыми глазами и даже слегка улыбаясь, как будто всё же в итоге добилась своего.

Фил же повис вниз головой на тросе, раскачиваясь, буквально в полфуте от земли. И рассмотрел, как из

ек носа, как тонкая трубка, стекала струйка крови, а изо рта тек уже ручеёк пошире.

Поневоле приходилось признать очевидное: этот их мир нисколько не иллюзорный, даже если и не единственный.

– Что ж, радует, что я всё-таки здоров, несмотря на усилия окружающих, – сказал Алекс. – Но должен заметить, тут ещё остаётся мой коллега

– Я успел почитать некоторые электронные карты. – Пароли тут были, конечно, – плюнуть и растереть. – Назначать тяжёлые наркотики тут в порядке вещей.

– Ты же не знаешь, насколько здесь тяжелые случаи. – Фил слегка вздрогнул, вспомнив про "папочку".

– И ещё какие-то подозрительные пропажи.

– Наверно, переводят в другие учреждения.

Алекс и сам понимал, что все его доказательства косвенные, и тяжёлая лекарственная терапия и правда может быть обусловлена состоянием, и пациенты действительно не исчезают, просто ему была невыносима мысль, что Фил останется здесь надолго, становясь всё меньше похожим на себя настоящего, просто из-за какого-то недоразумения, из-за того, что у него не нашлось времени и слов в нужный момент, чтобы его разубедить.

– А главное, пойдём-ка я покажу.

Фил с неохотой, но пошел. Он всё чаще и дольше пребывал в каком-то своём мире.

– Вот, – распахнув дверь стянутым у медсестры ключом, торжественно сказал он. – Они держат кого-то на ИВЛ! Наверняка после лоботомии. Теперь ты веришь, что у них нечисто? Фил?

Фил не отвечал, глядя во всё глаза на худого пожилого мужчину под маской. Время и болезнь, конечно, очень его изменили – он стал весь какой-то изогнутый, – но не узнать фамильное сходство было нельзя.

– В чем дело?

– Это дядя, – зачарованно прошептал Фил.

– Тот, что виконт? Ты же говорил, он погиб.

– В том-то и дело! – Фил повернулся к нему в страшном волнении. – Теперь  ты сам видишь, эта не та реальность? Я попал в какую-то другую!

– Постой, наверняка есть простое объяснение.

– Я точно знаю,  что он погиб на охоте 20 лет назад.

– Сколько тебе тогда было, десять? Тебе могли недорассказать правду.

Фил, однако, не слушал:

– Есть только один способ убедиться. Мне нужно подняться на крышу.

– Зачем это? – подозрительно спросил Алекс.

– Я совершу прыжок веры, – тихо и торжественно сказал Фил. – Если всё так, как я думаю, мне ничего не будет.