Недостающее звено

В гостинице я залез в горячую ванну и сидел там, пока Муха в 10-й раз не позвал меня в буфет, бурча, что без меня туда идти не хочет. В буфете уже все было накрыто, на столах стояли сосиски и жареные яйца. Я попил чаю, аппетита у меня не было совсем. Нескончаемые перегрузки давали о себе знать. Мне не хотелось ни шума, ни покоя, как-то все было индифферентно, видимо, я начал уставать. Но после этого чая я все же уснул и проспал долго. А когда проснулся, Мухи не было, они все собрались в соседнем номере, и наши два тренера рассказывали, что сами увидели и услышали у ринга. Старшего не было. Мне захотелось есть, и я поднялся в буфет. Он был закрыт, но когда я пару раз дернулся, двери открыли. Все столы уже были сдвинуты в угол. Буфетчица смотрела на меня с какой-то скорбью: наши, видимо, чего-то наболтали. Она усадила меня в уголок, поставила кипятить свой чайник и выставила оставшиеся холодные сосиски и такие же холодные и уже чуть жестковатые жареные яйца, а еще тарелку с двумя песочными пирожными. Я съел все, а дождавшись чая, – и пирожные. Все это время буфетчица сидела напротив, подперев ладонью подбородок. И хотя она была старше меня не больше, чем на пять лет, умудрялась иметь такое выражение в глазах, словно мать, глядящая на сына, то ли уходящего на войну, то ли уже пришедшего оттуда. По всей видимости, она была хорошим человеком. После буфета я пошел опять в номер с надеждой еще поспать. Только не успел этого сделать, прибежал за мной гонец и сказал, что старший тренер ждет меня у себя в номере. Я умылся холодной водой, что меня немного взбодрило, и пошел по месту требования. Старший в майке, которая плотно обтягивала его не худое тело, сидел на кровати и попивал чай из стакана с подстаканником. Он начал не очень понятно: напомнил, что в текущих соревнованиях принимают участие 9 краев и областей, самая представительная делегация – из Магадана.

– Все это ты, наверное, заметил и знаешь.

Потом он продолжил:

– А вот то, чего ты, возможно, не знаешь. В прошлом году магаданской школе бокса был присвоен самый высший статус, который только можно у нас иметь. Она стала школой Олимпийского резерва СССР. И директор этой школы с полномочиями от Олимпийского комитета СССР присутствует на этих соревнованиях с первого дня. Возможно, благодаря этому на турнире идеальное судейство, честное и справедливое. И отношение к молодежи щадящее и доброе. Так вот, прошлый год был годом столетия Олимпийского бокса, и в Мюнхене, если бы не Лемешев и Кузнецов, для советского спорта была бы полная катастрофа. А ведь наша сборная прилетела туда в ранге победительницы предыдущей Олимпиады в Мехико. Больше такого не могло повториться, и все управление боксом отдали в Олимпийский комитет СССР. Теперь скажу по существу: так вот, я только что вернулся от этого представителя Олимпийского комитета. Он живет в этой же гостинице. Вот о чем мы говорили, я и хочу тебя просветить. Все, что говорилось, касается не только тебя, но и всех нас. Но прежде хочу немного рассказать об этом человеке. Это один из сильнейших знатоков бокса в СССР, и русского, и советского. Благодаря только его усилиям, такой бокс пришел и в Магадан, где стал главным спортом на Колыме. Я краем уха слышал, что его родители тоже там приняли мучительную смерть. Так вот, сейчас он пишет книги о боксе, о его истории и традициях. В Магадане при его активном участи создан музей, и там самый даже юный пацан знает своих мастеров и героев ринга. Этот умный человек сделал бокс основой патриотического воспитания и любви к своей земле, которая была с давних времен с античеловеческой репутацией и историей.

Я не понимал своего места во всей это истории, но мне очень было интересно, так как я знал историю Николая Максимовича и его бегства в 20-летнем возрасте.

Старший продолжил, что вот сегодня этот человек задал такой вопрос:

– Откуда ты привез того парня, и откуда у него такой бокс?

Он назвал твою фамилию и еще раз спросил:

– Что за бокс твой парень выдает, я тебя спрашиваю?

Он как бы и строго спрашивал, но видно, что без злости, скорее с восхищением. Полез в шкафчик и вытащил оттуда белый треугольный вымпел с большим золотым гербом и золотой же надписью по белому полю «За лучшую технику в турнире».

– Я выклянчил этот вымпел в канцелярии Спорткомитета СССР. Этот вымпел экспериментальный и еще нигде не работал. Здесь же, в коридоре Спорткомитета СССР я столкнулся с Борисом, и вот что он мне ручкой написал на этом.

И я увидел на белом поле надпись: «С пожеланиями дальнейших успехов. Борис Лагутин», и подпись.

– Так вот, у твоего парня в этих соревнованиях 90% досрочных побед. А ты знаешь, у кого из молодежи были точно такие же показатели? Ты не знаешь, а я знаю. Они были у молодого Попенченко. Так вот, завтра, что бы ни случилось, вымпел я вручу твоему парню.