Недра России. Власть, нефть и культура после социализма

Через десять дней я вернулся в шатер фестивального клуба на открытие мастер-класса для менеджеров в культурной сфере из других регионов России, ставших членами сети и узнававших о том, как готовить масштабные культурные проекты. Мильграм снова был в числе тех, кто приветствовал гостей, и, чтобы сориентировать их, он подчеркнул явный контраст между фестивальным городком и празднованием пермского Дня города, прошедшим на другом конце эспланады за пару дней до того – 12 июня, в День России. По его словам, администрация Перми решила, что ей нужен свой собственный праздник, который включал бы в себя более стандартные и привычные элементы: приветственное слово мэра, демонстрацию представителей разных городских округов, каждый из которых показывал бы свои отличительные особенности, затем демонстрацию предприятий и других групп (во главе с многочисленными работниками компании «ЛУКОЙЛ-Пермь»), участие региональных представителей партии «Единая Россия» и длинный набор музыкальных номеров. Мильграм объявил это мероприятие «монструозным» и продолжил:

Просто государственная власть хочет продемонстрировать себя, хочет создать что-то вокруг себя. Если просто хотите показать себя, тогда зачем тут люди вообще? Лучше сделать так, как Путин. Пустые дороги, только камера. Покажи себя всей стране и двигайся дальше. Великолепно. Все понимают: а вот и царь. И даже если вы действительно хотите добавить сюда людей, зачем вам портить все это таким ужасным концертом, когда здесь [в фестивальном городке] у нас есть хорошие?

Это сравнение хорошо перекликается с аналогичными высказываниями, отражающими официальное видение Пермского культурного проекта. В понимании его архитекторов, во всех его различных воплощениях, и особенно в их пересечении на фестивале «Белые ночи в Перми», проект отошел на значительное расстояние от способов культурного производства, направленных на легитимацию или сакрализацию государства – хоть советской, хоть путинской эпохи[389]. Конечно, полезно понимать, как понимают многие, что грандиозные российские культурные зрелища этих лет – вплоть до церемонии открытия зимних Олимпийских игр в Сочи – являются вкладом в фетишизацию российского государства и его воплощения в лице президента Путина, но мы должны также признать, что эти общероссийские культурные зрелища разворачивались в динамичной взаимосвязи со множеством других возможностей и даже перекрестных течений на региональном и местном уровнях. Подобно тому как я показал в предыдущих главах для региональных государственных учреждений и региональных дочерних компаний корпораций, центральный российский государственный аппарат вовсе не контролировал региональное культурное пространство Перми и Пермского края. На самом деле многие из наиболее активных критиков губернатора Чиркунова желали, по крайней мере временами, чтобы культурное пространство стало более централизованным, поскольку они регулярно обращались, пусть и безуспешно, в федеральное Министерство культуры с просьбой закрыть Пермский культурный проект и отправить Гельмана, Мильграма и их коллег «паковать вещи». Но даже эти критики, когда их спрашивали о том, что они предпочли бы видеть в культурной сфере, не говорили, что желают большего количества федеральных проектов или большей централизации. Они искали альтернативную форму регионального культурного производства, которая осторожно дистанцировалась бы от федерального центра.

Культурная оппозиция