Неестественный Отбор

— Господа, господа… — Уэйд поднял руки вверх в непроизвольном защитном жесте. — Я лишь дал вам базовую оценку параметров столкновений и описал некоторые технические возможности. Выводы вы делайте сами. Это, кстати, объясняет, почему ваша ПРО не смогла сбить или хотя бы изменить траекторию объектов. Они были слишком тяжелыми для ваших пятидесятикилограммовых ударных боеголовок. Слишком большая кинетическая энергия. Это также объясняет значительную глубину кратера и то, что модуль ударил о поверхность, не развалившись в атмосфере на фрагменты. Болванки, скорее всего, были в термозащитном кожухе.

— Хорошо, Уэйд, спасибо, — поблагодарил Коэн. — Спутниковые снимки передай FEMA. Если понадобятся, мы найдем их в общей базе данных. Что с русским реактором?

— Отслеживаем. Орбита стабильна. Опасности нет.

— Ты успел эвакуировать центры на восточном побережье?

— Людей и компьютеры — да. Но девяносто процентов оборудования осталось. Часть удалось герметизировать в помещениях — в основном серверы и наиболее компактные устройства, но остальное, скорее всего, погибло. Канаверал, Хьюстон, Воллопс — всё разрушено. Инфраструктуру придется восстанавливать десятилетия, — Уэйд на секунду умолк, затем с экрана обвел всех быстрым взглядом. — А где Президент? Я несколько раз пытался с ним связаться.

— Президент молится, — сообщил Коллинз.

— Боюсь, это уже не поможет, — грустно сказал администратор NASA и исчез с экрана.

Адмирал Брэдок тихо выругался и, глядя в глаза Коэну, спросил:

— Двое суток назад вы из-за корейской станции подняли по тревоге NORAD. Вы о чем-то догадывались?

Коэн, спокойно выдержав тяжелый взгляд, ответил:

— Несколько лет назад мы просчитывали возможность удара с орбиты с использованием ядерного реактора или грязной бомбы. Станция питалась от русской ядерной батарейки, и я посчитал нужным перестраховаться. Я, признаюсь, успокоился, когда русские отстыковали реактор и перевели его на более высокую орбиту.

— Спрошу прямо. Вы считаете, это — корейцы? — Брэдок не отпускал взгляд Коэна.

— А вы как думаете? Два удара с орбиты по двум уязвимым точкам приводят к катастрофе, способной уничтожить Америку. Это не может быть случайностью, — ответил Коэн. — Но доказать, что модули, по сути, были собранными на орбите кинетическими ударными боеголовками, мы не сможем. Следы столкновений либо сгорели в вулканическом огне, либо лежат под оползнем в глубине океана. Станция строилась под патронажем ООН. Авария произошла по вине американского челнока. Осколки должны были упасть в океан, и только после применения наших средств ПРО изменили траекторию. Получается, что мы сами спровоцировали катаклизм.

— Я повторю вопрос еще раз, Коэн, — не унимался генерал. — Учитывая, что вы владеете информацией, которой не владею я… Может ли все происходящее быть случайностью?

— Теоретически, да… Но в данном случае, я в это не верю.

— Сэр, нам удалось связаться с директором USGS, — раздался из динамиков голос дежурного.

Директор Ник Харви выглядел совершенно измотанным и имел выражение лица человека, совсем потерявшего надежду.

— Харви, черт подери! Вам надо поспать, иначе вы угробите себя, — начал без приветствия Коэн. — Считайте, что это приказ. Можете не бриться и не принимать душ, но четыре часа сна после сеанса связи с нами обязательны.

— Хорошо, сэр, — согласился опешивший директор USGS и совсем поникшим голосом произнес: — Понимаете… Моя жена в Майами…

— Ее же должны были эвакуировать в приоритетном порядке, — Коэн вопросительно посмотрел на директора FEMA, сидевшего рядом. — Эта процедура отработана до мелочей. Даже если бы она не сообщила свое местоположение, ее нашли бы через мобильного оператора или по чип-сканерам.

— Нет, нет… Она была дома, — как бы извиняясь, проговорил ученый. — Но когда за ней прилетел вертолет, его захватили вооруженные люди. Была перестрелка. Они устроили засаду, перебили экипаж, высадили всех и улетели. Я получил от нее сообщение, и с тех пор связи не было. Я не знаю, что с ней…

— Захват военного вертолета? — оживился Коллинз и удивленно посмотрел на адмирала.

— Да, сэр, — резко кивнул тот. — Согласно последней сводке боевых потерь, мы вынуждены были сбить девять захваченных вертолетов. Еще семнадцать — там, где остались живы пилоты. Мы отследили до места посадки и, уничтожив комбатантов, спасли экипажи и машины.

— Боевые потери? — еще больше удивился Коллинз.

— Да, боевые потери, — подтвердил Брэдок и открыл страницу на своем планшете — На семь часов утра у нас на восточном побережье — триста двадцать один погибший военнослужащий, пятьсот девятнадцать полицейских и шестьдесят семь сотрудников FEMA. Потери комбатантов в перестрелках не уточнялись, но, по предварительным данным, составляют около двух тысяч человек.

— И что, американцы стреляют друг в друга! — изумился Коллинз.