Нефритовая орхидея императрицы Цыси

Расставили ширму, и бравый красавец генерал, начинавший службу еще под началом отца Цыси, вошел в шатер.

— Ваши величества, — он склонил колени, — я прибыл по приказанию князя Гуна и готов обеспечить охрану наследника и вдовствующих императриц. Я исполню любые ваши распоряжения. Сами князья с основными силами следуют за нами и будут в ущелье завтра утром.

Цыань радостно сжимала руку своей сестры и плакала от облегчения. Цыси торжествовала. Сквозь шелк ширмы она разглядывала молодого генерала и упивалась минутой.

— Благодарю вас, генерал. Думаю, нам следует выступить в столицу, как только прибудут великие князья. Мы с императрицей Цыань хотим быть в Пекине раньше траурной процессии и проследить за подготовкой церемонии похорон. Да и в интересах наследника не стоит затягивать столь опасное путешествие. Мы очень рады, что вы будете сопровождать нас. А пока я благодарю вас за скорое прибытие.

Жунлу поймал сквозь щель пленительный взгляд императрицы Цыси. Всю дорогу до Пекина этот взгляд манил его. Очарованный красотой вдовствующей императрицы, молодой генерал с трудом заставлял себя сосредоточиться на деле.

Утром следующего дня, когда в лагерь прибыли великие князья Гун и Чунь, от имени вдовствующих императриц появился указ: вдовствующим императрицам, великим князьям Гуну и Чуню, а также Цянь Чую и Цзай Юаню отбыть вместе в Пекин, а Су Шуню — сопровождать гроб с покойным императором. Этим нехитрым маневром Цыси и ее сторонники разъединили заговорщиков и ослабили их влияние. По прибытии в Пекин Цянь Чуй и Цзай Юань были немедленно арестованы. Им даровали самоубийство. Князь Гун по обычаю прислал обоим в подарок цыбо, белые шелковые шарфы, на которых они и удавились. Су Шуня, главного заговорщика, схватили в пути, а потом обезглавили.

Первый обнародованный указ нового правительства объявлял Цзайчуня, сына императора Сяньфэна, наследником трона. Ему надлежало править под девизом «тунчжи» («совместное правление»). Второй указ даровал Цыань звание вдовствующей императрицы Цыань, а Цыси — вдовствующей императрицы Цыси. Первая была возведена в ранг императрицы Восточного дворца, вторая — императрицы Западного дворца.

Начиналась новая эра, эра правления императрицы Цыси. Время восхождения нефритовой орхидеи.

Глава 21

2016 год

Максим потер ладонями лицо, словно хотел стереть все неудачи и просчеты этой недели.

— Устал?

Дед сочувственно похлопал его по плечу.

— Устал, — кивнул Максим.

Он только что привез стариков с дачи. Деду надо было ложиться на плановое обследование в стационар.

— Что-то интересное? — с любопытством прищурился дед.

— Да уж такое интересное, что деваться некуда.

— Расскажешь? — Дед воровато оглянулся в сторону кухни, где хлопотала у плиты бабушка. Волноваться ему было категорически нельзя, и бабушка строго за этим следила, но рассказ Максима обещал избавление от скуки, а она изматывала хуже любых тревог. — Только потихоньку.

Пришлось рассказывать о двух изуродованных женщинах, которых, на первый взгляд, ничего не связывало.

— И вот теперь мы который день перетряхиваем всех знакомых, приятелей, сослуживцев, бывших поклонников, соседей по квартирам и дачам, одноклассников, однокурсников и так до бесконечности — всех, кто мог знать обеих убитых. И все с нулевым результатом. Кроме сходного почерка убийства, никаких связей. Тупик.

— А ты не мог бы подробнее рассказать, как выглядели трупы?

— Дед, вот тебе это зачем? Жутко они выглядели, меня чуть не вывернуло. — Максим даже сейчас скривился.

— Опиши, а лучше покажи. — Дед не отставал.

Пришлось рассказать и даже показать, благо современная техника позволяет.

— Знаешь, что это мне напоминает? — Дедовы очки съехали на кончик носа.

— Джека Потрошителя, — буркнул Максим.

— Нет. Линчи.

— Что?

— Линчи. Это, внучек, казнь такая китайская, самая что ни на есть жестокая, которой у них только самых страшных преступников казнили. За измену императору, например.

— А ты откуда знаешь? — Максим недоверчиво уставился на старика.

— Да вот знаю, — свысока взглянул на внука Федор Федорович. — «Линчи» по-русски означает «смерть от тысячи порезов». Человеку каждый день отрезали по кусочку плоти, а потом прижигали рану огнем. На следующий день снова кусочек, и так до полного уничтожения. Некоторые узники мучились по несколько месяцев. Вот зверство-то, да? Не дай бог с этими азиатами связаться!

— Ты это по телику в «Мистических историях» видел?

— Нет, дорогой мой. Об этом я слышал в детстве от отчима. — Дед на провокацию не поддался. — В 1955-м таким вот зверским способом в Ленинграде были убиты три женщины.

— Откуда ты знаешь? Ты же тогда ребенком был?