Негатив. Эскалация

Усомниться в словах товарища мне и в голову не пришло, и сразу возник вопрос, каким образом удалось договориться с врачами Лии.

Мы немного потрепались, обсудили в том числе и ту злосчастную перестрелку, благо меня заблаговременно поставили в известность, о чём говорить можно, а какие моменты следует опустить. Совсем уж запираться не пришлось, рассказал о случившемся в общих словах.

Под конец Карл расстегнул портфель и выудил из него стопку листов.

— Во! Конспекты! — сообщил он. — Напряг наших, подобрали лекции, которые ты пропустил. Завтра ещё принесу.

— Спасибо!

— Пользуйся!

Карл поднялся, но я остановил его, осторожно поднялся с кровати и доковылял до шкафчика, где были сложены мои личные вещи. Прежде нужды в них не возникало, а тут выгреб всю мелочь и присовокупил к ней две мятых пятёрки.

— Будь добр, купи печенья какого-нибудь или пряников и конфет шоколадных. И пачку чаю чёрного.

Студент глянул на меня с нескрываемым сомнением.

— А тебе можно? Не назначили диету разве?

Я всучил ему деньги и вернулся на койку.

— А это не мне. Гостей угощать буду.

— И меня? — ухмыльнулся Карл.

— Спрашиваешь!

Подумал, не погорячился ли с чаем, но по первой же просьбе мне выдали чайник и пару гранёных стаканов в мельхиоровых подстаканниках. Разве что на сладкое велели не налегать, дабы не перебивал аппетит. Мол, и без того похудел — кожа да кости. Но это они откровенно погорячились, это они меня до инициации не видели.

Когда на следующий день пожаловала Лия, я напоил её чаем, предложил мятные пряники и конфеты «Мишка на севере», а там между делом поинтересовался, как её вообще сюда пускают.

— А думаешь, ко Льву было проще попасть?

— И всё же?

— Ну, я сказала, что мы помолвлены. Жених с невестой — это почти что родственники, а родственникам свидания разрешены, — невозмутимо пояснила барышня и хитро прищурилась. — Ты ведь не против?

Я чуть было чаем не подавился, но не подавился и покачал головой.

— Нет, ну что ты! Видишь же — даже не засыпаю больше, когда вслух читать начинаешь.

— Ещё как засыпаешь! Сопишь в две дырочки! — рассмеялась в ответ Лия.

— Клевета!

Но шутки шутками, а если бы не пояснения бывшей одноклассницы, со всеми этими премудростями я бы точно не разобрался. Она и по общей теории сверхэнергии меня подтянула, и с некоторыми конспектами, которые продолжал исправно приносить Карл, разобраться помогла.

Так вот ещё одна неделя промелькнула. После возвращения сверхспособностей сеансы иглотерапии прекратились, поэтому вдвойне удивился, когда вновь заглянули на огонёк Лизавета и Филипп. Как оказалось, подошло время оценить результаты терапевтического воздействия. И вот тут всё оказалось не очень хорошо.

— Посмотри, — попросила спутника Лизавета Наумовна, — энергетические узлы увеличены. Этот и этот. И вот тут.

Попутно она тыкала в меня пальцем, и я исправно изображал безразличие к этим прикосновениям, что было не так-то и просто. Жизненные силы понемногу возвращались, а последний раз… Последний раз был слишком давно.

Мысль эту не додумал, встрепенулся.

— А разве плохо, если увеличены? Не уменьшены же!

— И атрофия, и гипертрофия являются отклонениями от нормы, этому должны быть причины, — заметил Филипп и провёл надо мной ладонью, а после покачал головой. — Но вот сейчас… Ничего не скажу…

— Они увеличены! — заявила Лизавета, подбоченясь.

— Поверю на слово, в плане диагностики ты мне сто очков вперёд дашь, — покладисто согласился заведующий первой лабораторией.

— С этим надо что-то делать!

Филипп кивнул.

— Тут наверняка есть связь с процессом регенерации повреждённых тканей, попрошу Федору Васильевну взглянуть. Её профиль.

Так вот и получилось, что в один из дней ко мне в палату пожаловала худая женщина, чьё узкое и жёсткое лицо выглядело ещё даже более недовольным, нежели в нашу последнюю встречу.

— Разнагишайся, молодой человек! — потребовала она раздражённо. — Не тяни кота за причинное место! У меня и другие пациенты имеются!

Но вот во время осмотра спешки она себе уже не позволяла — скорее, подошла к нему излишне обстоятельно. Длинными худыми костлявыми пальцами едва давила, где-то и вовсе лишь слегка прикасалась и задумчиво хмурилась, раз за разом повторяя воздействие на одну и ту же область, прежде чем сместиться в сторону.

— А теперь встань и пройдись, — сказала Федора Васильевна уже куда заинтересованней прежнего.

И вот эта внезапная смена настроения меня скорее напугала, нежели воодушевила. Но поднялся с койки, прохромал от стены к стене, а после повторил этот путь уже на пару с мануальным терапевтом, которая контролировала мои движения лёгкими касаниями, будто хореограф танцора.

— Ну, дело ясное! — заявила Федора Васильевна, велев садиться на кровать. — Пока ничего страшного, но медикаментозное лечение тут не поможет, а полагаться на твой самоконтроль не стоит. Он у тебя аховый.

— Чего это? — несколько даже обиделся я.