Негласные войны. История специальных служб 1919-1945. Книга вторая. Война. Том первый

Проводившаяся в Нидерландах германская контрразведывательная операция именовалась в абвере “Нордполь”, а в СД — “Энгландшпиль” и стала, возможно, самой известной из всех агентурных мероприятий немецкой военной разведки. Любопытно происхождение ее названия. На момент начала операции германская радиоконтрразведка заявляла об отсутствии в стране вражеских агентов-радистов, тогда как находившийся на связи у оберлейтенанта Вурра платный агент “Георг” (Ф-2087) утверждал, однако, что в Гааге находится радист из Лондона с передатчиком. За вознаграждение в 500 флоринов и дополнительную премию в случае удачи он предложил организовать его захват, но Гискес не верил сообщению Вурра о перспективах его агента, поскольку более доверял радиоконтрразведчикам. Подполковник все же выделил ему десять дней на реализацию замысла “Георга”, после чего потребовал от своего помощника конкретные результаты розыска. Вурр не сдался и предоставил начальнику письменный рапорт с просьбой разрешить ему продолжить работу, на котором Гискес 12 декабря 1941 года зеленым карандашом наложил резолюцию: “Убирайтесь со своими сказками на Северный полюс. Между Голландией и Англией нет радиосвязи. Ф-2087 дается три дня на прояснение этого противоречия”[79]. Буквально в последние часы отпущенного срока агент предоставил доказательства установления контакта с заброшенным из Лондона капитаном резерва голландской армии ван ден Бергом, который не выходил в эфир из-за поломки передатчика. Естественно, что засечь неработающую станцию радиоконтрразведка не могла. В знак своего триумфа Вурр дал операции название “Нордполь” (“Северный полюс”), под которым она и вошла в историю разведки как одна из наиболее известных радиоигр. Сведения о ней были открыты общественности в 1948 году, после состоявшихся по этому вопросу слушаний в голландском парламентском комитете. Практически игра началась после прибытия в Голландию одного за другим двух агентов-радистов СИС с новыми шифрами. Первым из них был Йоханнес тер Лаак, при неудачном приземлении с парашютом разбивший свой передатчик. Второму агенту по имени Вильям ван дер Рейден повезло еще меньше, при высадке с судна он утопил свою станцию, однако шифр сохранил. К этому времени тер Лаак сумел отремонтировать рацию и ввести ее в строй, но шифров не имел. МИ-6 приказала им пока работать вместе, чем грубо нарушила систему безопасности, замкнув двух агентов на один передатчик и один шифр. 13 февраля 1942 года при обычной текущей проверке гостиницы в Вассенааре гестапо арестовало обоих разведчиков. После соответствующей обработки в абвере оба не успевших уничтожить шифр радиста согласились участвовать в радиоигре. По одним данным, ван дер Рейден сообщил немцам о двух установленных для него сигналах опасности, но сумел вставить в радиограмму третий контрольный сигнал, о котором умолчал. Лондонский оператор, приняв сообщение, понял, что агент схвачен, и не подтвердил прием. Немцы были весьма обескуражены, как они полагали, провалом радиоигры. Однако возглавлявшейся подполковником Гискесом группе абвера III “Ф” в Голландии повезло: 6 марта германские пеленгаторы засекли агентурный передатчик с позывными UBX, на котором работал агент голландской секции СОЕ Хуберт Лауэре (“Эбенезер”). Дом был окружен, радист попытался выскочить в окно, но вблизи дома был пойман с тремя зашифрованными текстами сообщений в кармане. Находившийся тогда в Париже Гискес был уведомлен об этом срочной телеграммой: “UBX захвачен сегодня в 08.00. Оператор и помощник арестованы. Захвачены коды и много шпионского снаряжения”[80]. Получив ее, подполковник немедленно возвратился в Гаагу.

Хуберт Лауэре