Негласные войны. История специальных служб 1919-1945. Книга вторая. Война. Том первый

Крайне сложным оставалось положение с агентурной разведкой. Приходилось расплачиваться за пренебрежение вопросами создания запасных сетей агентуры в приграничных и тем более глубинных участках советской территории, особенно с учетом относительно недавнего переноса западной границы государства. В Разведывательном управлении (РУ) генштаба немедленно началась буквально лихорадочная работа по подбору и подготовке мобилизованных и добровольцев для заброски в тыл противника, встретившая немалые трудности. Желающих было множество, однако их требовалось хоть как-то обучить, для чего во всех разведорганах создавались многочисленные разведшколы. Сложность заключалась в том, что на пополнение фронтовых и армейских разведорганов по штатам военного времени прибыли главным образом общевойсковые офицеры запаса, представлявшие себе разведку весьма смутно. “Преподавателей от слушателей отличало лишь служебное положение, так как ни теоретической, ни тем более практической подготовки все они не имели”[317]. Некоторое количество мобилизованных специалистов изменяло общую картину крайне незначительно. Первоначальный упор был сделан на укомплектование групп радистами из числа моряков торгового флота, работников гражданских предприятий связи и выпускников Осоавиахима. Естественно, они не умели ни работать в специфических условиях нелегальной резидентуры, ни пользоваться военными и агентурными шифрами, поэтому их подготовка занимала от одного до нескольких месяцев, иногда до полугода. Обучение остальных продолжалось от нескольких дней до нескольких недель, и уровень подготовки был соответствующим. Разведчикам сообщали о системе воинских званий и знаках различия вермахта, демонстрировали внешние признаки германской боевой техники, знакомили с методикой подсчета количества войск и давали азы информации по конспирации. Как правило, на этом обучение заканчивалось, их экипировали, снабжали документами прикрытия и пешим порядком забрасывали в тыл противника в разрывы между его наступающими частями и подразделениями. Часть слушателей готовили несколько дольше за счет парашютной подготовки, после чего сбрасывали в глубоком тылу. Некоторые агентурные группы оставляли в населенных пунктах накануне их захвата противником. Это позволяло избежать сложного и опасного пересечения линии фронта, осесть на месте и превратиться в зафронтовые резидентуры под руководством, как правило, пожилых людей из числа местных жителей, иногда с опытом предыдущей нелегальной работы, то есть архивной агентуры. Им придавались молодые радисты или радистки, игравшие роль внуков или внучек, а иногда еще один разведчик, обычно поселявшийся неподалеку. Если же такового не имелось, то радист назначался заместителем резидента с правом вести вербовочную работу и создавать новые группы. На практике именно это и становилась главной причиной провалов, поскольку в начальный период войны, да и позднее на оккупированных советских территориях предательство оказалось весьма распространенным явлением. Кроме того, радистами нередко становились мужчины призывного возраста, вызывавшие у оккупационных властей и контрразведывательных органов законные вопросы о том, как именно они смогли избежать мобилизации. Это обстоятельство было учтено далеко не сразу и также послужило причиной многочисленных провалов.

Результаты массовой заброски агентуры были, как правило, плачевны. Разведчики оказывались удручающе беспомощными перед набравшими значительный опыт германскими органами безопасности и гибли десятками и сотнями, зачастую успев передать лишь одну-две радиограммы, да и то далеко не всегда. Часть захваченных разведчиков немцы перевербовывали, но в начальный период войны использовали их не в радиоиграх, а в основном в роли опознавателей. Это нередко приводило к массовым провалам резидентур в районе, поскольку условия военного времени не позволяли организовать раздельное обучение слушателей разведшкол, и они прекрасно знали друг друга в лицо. Проблематичным являлся и возврат агентурных групп и одиночных агентов в предназначенные для них пункты встречи. Из-за отступления советских войск они часто оказывались на оккупированной территории, и агенты утрачивали связь со своими разведорганами. Весьма сложным и рискованным оказывался процесс обратного перехода линии фронта. В отличие от вывода агентуры, который обеспечивался силами оперативного пункта, возвращались разведчики, как правило, самостоятельно и потому лишались возможности использовать преимущество поддержки. Несколько улучшилась ситуация после организации централизованных разведпунктов оперативной разведки, с которых забрасывались разведывательно-диверсионные группы или резидентуры и целые отряды. Дала хорошие результаты срочная подготовка запасной сети разведчиков на угрожаемых участках территории СССР до Горького включительно и даже далее. Эти агенты в случае оккупации имели значительно лучшие условия для легализации и соответственно большие шансы на успешную работу и выживание.