Негодяи Z (СИ)

С каким бы удовольствием Хартли сейчас послушал музыку в наушниках, только бы не слышать голоса человека, на которого он так запал, что стоило вспомнить его улыбку, как тут же начинало болеть в груди (хотя, воспоминания о его точеном прессе, и обо всем его обнаженном теле, тоже не выходили у Хартли из головы), разговаривающего с Циско. Которого он ненавидел. Но который был так хорош в том, чтобы… Блин, Хартли даже не знал, как описать это.

Циско был… располагающим к себе гением, и люди обожали приглашать его выпить кофе, чтобы узнать поближе. А Хартли эти самые люди даже не присылали сообщение, опасаясь застрять с ним в разговоре.

Именно. Несчастный.

Хартли уставился Шоне в затылок, в отчаянии надеясь, что она обернется.

— СТАР лабс, — послышался голос Кейтлин. — Нас всех нанял Харрисон Уэллс для работы над ускорителем частиц.

Даже простое упоминания Уэллса заставило Хартли болезненно поморщиться. Этот день когда-нибудь кончится? Прямо сейчас ему было так погано, что захотелось просто исчезнуть или зарыть голову в песок.

— Тот самый ускоритель частиц? Без обид, но… — начал Джеймс.

— Да, да, — прервал его Циско. — «Вы катастрофически облажались», я знаю, что ты хочешь сказать. Но на самом деле взрыв был подстроен, так что это не наша вина.

Джеймс рассмеялся, и Хартли машинально ткнул его локтем в живот. Тот схватился за место удара и обиженно хмыкнул.

— В чем дело, Рэтэуэй? — раздраженно спросил Циско, а Кейтлин, щелкнув языком, отвернулась к окну.

— Мое дело… — язвительно начал Хартли, готовый наброситься на него, но не вполне уверенный в том, что хочет сказать. Вероятно, поиздеваться над интеллектом Циско или его грязными волосами.

Ладонь Джеймса вдруг опустилась ему на грудь.

— Остынь, Пайп.

Хартли захотелось ударить его снова, потому что в последний раз, когда он так называл Хартли, его член был у Хартли во рту, и от этого прозвища неожиданно больно кольнуло в груди, голова закружилась… Джеймс был таким красивым, а Хартли ненавидел всех и вся, и он наконец понял Мика, потому что прямо сейчас ему захотелось сжечь весь мир, только чтобы заставить Джеймса прекратить все это.

Циско, все еще сидящий рядом с Джеймсом — худший кошмар, который можно было только представить — его любовник и Циско, в сговоре против него, против Хартли, заметил:

— Нам придется торчать в этом фургоне целый день. Хотя бы попытайся вести себя хорошо.

Хартли не хотел быть хорошим. Он хотел быть несчастным.

— Перестань психовать, — сказал ему Джеймс, и Хартли уставился на него, прищурив глаза. Джеймс посмотрел на него каким-то диким, непредсказуемым взглядом и добавил. — И не ревнуй.

— А? — удивленно протянул Циско.

Хартли в сотый раз пожалел, что из всех групп выживших, ему приходится находиться в одной группе с Циско.

— Тебе нужно отрастить волосы, как у него, — заметил Джеймс. Он протянул руку и провел ладонью по волосам Циско. Тот с усмешкой отбросил его руку. — Циско… — продолжил Джеймс с тем же жестким выражением на лице, — здесь так мало места, тебе лучше сесть мне на колени.

Циско поднял бровь.

— Это будет неудобно…

— Если вы работали вместе, — прервал его Джеймс, — кто был главным? Наверное, ты? — спросил он Циско. — Ты такой умный.

— Эм… спасибо, — смущенно пробормотал Циско.

Хартли кипел от ярости. Ревность, распространяющая свои метастазы все глубже, сжимала его внутренности, голова гудела, и он был уверен — если бы у него была возможность, он бы, наверное, убил Джеймса и Циско прямо здесь и сейчас.

— Ты занятный, — продолжал Джеймс. — И…

Уши Хартли вдруг заложило от прилива крови, он больше ничего не слышал, что было огромным облегчением, потому что это было… больно. Больно так, словно ему вскрыли грудь и вынули внутренности.

Да пошел ты нахуй, Циско, — подумал он. Слова вертелись на кончике его языка, но он понимал, что не может сказать это вслух. Циско ведь был таким чертовски занятным.

— Что? — сквозь гул в ушах прозвучал голос Циско.

— Я сказал, ты занятный. А Харт… сексуальный, — произнес Джеймс.

Хартли со всей силы пихнул его локтем в живот.

— О…

Циско удивленно посмотрел на них обоих. Кейтлин хихикнула.

— Ты согласен? — Джеймс говорил, чуть задыхаясь после удара Хартли. — Я имею в виду, парень, который любит обсуждать мультфильмы…

Он указал на Циско, а потом его взгляд упал на Хартли.

— Не смей заканчивать это предложение, — рявкнул Хартли.

— Ты выглядишь таким милым, когда ревнуешь, Пайп, — протянул Джеймс. Циско кашлянул в кулак и отвернулся. — Ты такой милый.

Джеймс потянулся к Хартли и взял его лицо в ладони.

— Восхитительный, — прошептал Джеймс ему в щеку.

Схватив его за запястья, вне себя от ярости, Хартли отбросил его руки прочь, но странное, щемящее чувство в груди все разрасталось.

— Ты… — зарычал он и остановился, не зная, что сказать.

— Topolino (мышонок, — итал.), — прошептал Джеймс и сложил губы словно для поцелуя.

Хартли зажал их ладонью. Глаза Джеймса сверкали с озорством.

Подождав несколько секунд, Хартли убрал руку, и Джеймс тут же поцеловал его ладонь.

— Джеймс… — с предупреждением в голосе произнес Хартли.